Она — живое доказательство теории Клэр: любой обитатель курортного местечка моложе тридцати лет занимается чем-то скользким. Я предполагаю, что ее работа как-то связана с финансовыми пирамидами или аферами Понзи, а может, вообще с сексом; однажды я видел ее в отеле «Риц-Карлтон», что расположен высоко в холмах цвета пшеничных сухариков, которые поднимаются над Ранчо-Мирадж. Она стояла у бассейна, одетая в закрытый купальник а-ля принцесса Стефания, и дружелюбно болтала с мафиозным типом, одновременно пересчитывая пачку купюр. Впоследствии она отрицала, что вообще там была. Если на нее нажать, она признается, что торгует никем-из-нас-не-виданными витаминизированными шампунями, алоэ-продуктами и посудой «Цептер», по поводу которой может с ходу выдать убедительный уничтожающий-червоточины-сомнения рекламно-информационный текст («Без этой кастрюльки меня бы уже и а живых не было!»).
Элвисса с Кяэр появляются из моего бунгало. У Клзр вид одновременно мрачный и взволнованный; ее взгляд прикован к некоему не видимому никому, кроме нее, объекту, парящему перед ее носом. Элвисса, напротив, в превосходном расположении духа, на ней дурно сидящий купальник 30-х годов — такова ее попытка сойти за «стильную ретроградку». По мнению Элвиссы, этот день для нее — «случай побыть Молодой, вести себя По-Молодому с Молодежью моих лет». Она считает нас Молодежью. Но выбранный ею купальник только подчеркивает, насколько она оторвалась от современного буржуазного времени/пространства. Некоторым людям просто не следует играть в стильность; Элвисса мне по душе, но иногда она совершает кардинальные промашки.
— Зацените эту лас-вегасскую домохозяйку на химиотерапии, — шепчет нам с Дегом Тобиас, тщетно пытаясь завоевать наше расположение дебильными шуточками.
— И тебя мы тоже любим, Тобиас, — отвечает Дег, после чего с улыбкой обращается к девушкам: — Привет, лапушки. Хорошо посудачили?
Клэр апатично мычит, Элвисса улыбается. Дег вскакивает, чтобы поцеловать ее, Клэр между тем плюхается в желтый, выгоревший на солнце шезлонг. Общая атмосфера вокруг бассейна — ярко выраженный 49 год; диссонируют лишь флюоресцирующие зеленые плавки Тобиаса.
— Привет, Энди, — шепчет Элвисса и, наклонившись, клюет меня в щеку. Бросает беглое приветствие Тобиасу, после чего берет свой шезлонг и приступает к титаническому труду по шпаклеванию всех своих кожных пор кремом «ПАБА-29» — под восхищенным взглядом Дега, который похож на общительного пса, чей хозяин, к несчастью, дома практически не появляется. По другую сторону от Дега Клэр — в образе тряпичной куклы, обмякшей от тоски. Какие-то дурные вести, что ли?
— Хороший денек, правда? — замечает Элвисса в пространство. _ М-да, эта лабораторная крыса никак не оторвется от рычага, выдающего дозы радости.
— Ты и так сегодня мне всю голову заморочил, Дег, — отвечает Элвисса. — Прекрати, пожалуйста.
Проходит час безмолвного, животного времяпрепровождения. Тобиас со своим евробахвальством перестал быть центром всеобщего внимания, и теперь ему не по себе. Он садится, небрежно чистит перышки, разглядывает некий бугор в своих плавках и кошачьим движением приглаживает волосы.
— Ну-с, Дегвуд, — говорит он Дегмару, — похоже, ты подкачался с тех пор, как на моих глазах один вид твоего тела вызвал уличную пробку.
Мы с Дегом, лежа на животах, переглядываемся, строим рожи и хором произносим, создав стереоэффект: «Катись колбаской». Это вынуждает его переключиться на Клэр, которая лежит, уткнувшись лицом в шезлонг, потерянная для мира. Замечали, как трудно вывести из себя человека, у которого глубокая депрессия?
В МЕЧТАХ ОН — ЯППИ»: подгруппа поколения Икс, верующая, будто мифический стиль яппи может принести человеку счастье и вдобавок этот стиль жизнеспособен. Такие люди часто по уши в долгах, регулярно чем-то себя одурманивают, а после третьей рюмки с упоением толкуют об Армагеддоне.
Тобиас переводит свой хищный взгляд на Элвиссу, которая в данный момент красит ногти розовым лаком «Гонолулу-Чу-Ча». Во взгляде этом читается откровенное превосходство над его объектом. Я просто вижу, как в обеденное время он, в синем костюме от «Сэвил Роу» и с таким же выражением на лице, снисходит до посещения какого-нибудь нью-йоркского кафе; любая официантка — жертва его мужского обаяния и живое доказательство его droit de seigneur.
— Ты что это разглядываешь, мальчик-яппи?
— Я не яппи.
— Черта с два.
— Я слишком молод. И у меня не так много денег. Может, я и кажусь яппи, но это всего лишь видимость. Когда подошла моя очередь на блага вроде дешевой земли и крутой работы, их запасы… как бы это выразить… истощились.
Сенсация! Тобиас недостаточно богат? Это признание выпихивает меня из моих размышлений — так порвавшийся при попытке его завязать шнурок способен мгновенно перенести вас в иную плоскость реальности. Я понимаю, что Тобиас, несмотря на маску, такой же синдзинруй— такое же поколение Икс, как и мы.
Ну а он понимает, что опять оказался в центре внимания.
— Честно говоря, стараться сойти за яппи — дело довольно изнурительное. Я даже подумываю, не бросить ли весь этот маскарад, а то сальдо получается отрицательное. Может, податься в богему — как вы трое. Переехать в картонный ящик на крыше здания Ар-си-эй; отказаться от потребления белков; работать живой приманкой в парке «Мир аллигаторов». В конце концов, я могу аж перебраться к вам, в пустыню.
(Упаси господи.)
— Этого еще не хватало, — бросается в штыковую атаку Элвисса. — Я вашего брата хорошо знаю. Все вы, яппи, одинаковы, и я сыта вами по горло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61