— Не принесет! — бодро ответил Левшин. — Я ей как рассказал про наше представление — она сразу кинулась подружек своих обзванивать!
— Ну смотри, Левшин! — погрозил ему кулаком Закулисный. — Давай дальше.
Витюшка перечислил классы, которым раздал билеты, детские садики и с облегчением вздохнул.
— Хорошо, — грозно сказал Закулисный. — С тобой разобрались. Что у тебя? — обратился он ко мне.
Левшин смотрел на меня не то со злорадством, не то с сочувствием, но его взгляд явно говорил: «Думаешь, мне одному приятно получать по крыше, а то, что ты сейчас схлопочешь, — это как пить дать».
Я открыл свою записную книжку, в которой было всего четыре слова: Дворец «Тонус»… Цензор Петрович.
— Ну? — выжидающе произнес Закулисный. — Что ты сегодня сделал?
Как— то в моей жизни получалось, что на меня особенно и не покричишь, но сейчас я чувствовал, что падаю в своих же собственных глазах и не в силах остановить падение. Впрочем, можно было бы остаться самим собой, уехать в Куралесинск, уволиться из филармонии, но трясина ненормальной жизни уже засосала мои подошвы. Из болота выкарабкивается не каждый… Я опять представил ту жизненную неразбериху, которую начал бояться как огня, от которой спасался, закутавшись в пыль Дороги, и… понял, что никуда не поеду.
— Владимир Федорович, — сказал я как можно достойнее. — Сегодня я заключил договор во Дворце культуры «Тонус»… фамилия директора… запнулся я.
— Ну?
— Зовут Цензор Петрович…
— А фамилия? Телефон? Я уже говорил, чтобы все записывали! Да вы что?! — завопил почему-то Закулисный на Левшина, видимо, он еще не привык орать на меня и вел своеобразную подготовку через него.
— При чем здесь я?! — тут же закричал Витюшка.
— Ты чего орешь! — подскочил Закулисный.
— Но при чем здесь я! — выпучил глаза Левшин. — Я, что ли, не взял телефоны и фамилию?
— И ты тоже хорош! — уселся наконец Закулисный, показывая всем своим видом, с каким трудом он справился с волнением. — Ладно, давай дальше, — угрюмо кивнул он мне, — говори данные?
— А данных… пока нет… — еле слышно сказал я. Левшин схватился за голову, подмигнул мне и быстро отвернулся к окну.
— Что? — не веря услышанному вскочил Закулисный. — Что ты сказал?
— Он сегодня первый день на заделке, — буркнул в наступившей тишине Левшин. — К тому же на этой «точке» кукольники работали!
— Какие еще кукольники?
Я рассказал про Мухославскую филармонию.
— Ладно… — спустил пары Закулисный. — Сколько там школ?
— Пять, — соврал я.
— Это минимум семь концертов, — размышлял вслух Закулисный. — Значит, там можно работать два дня. Билеты у тебя есть, и чтобы завтра полвосьмого я вас в гостинице не видел!
— Владимир Федорович, — заискивающе обратился к нему Левшин. — Займите на двоих пятерочку…
— Ты чего? — уставился на него Закулисный. — Откуда деньги? Еще спектакли не начались.
— Ну, Владимир Федорович… — взмолился Левшин.
Закулисный грозно взглянул на меня и достал черную тетрадь.
— Долговая яма, — философски изрек Витюшка. — Сейчас ты будешь ее почетным членом.
— Ты не радуйся, — снисходительно бросил Владимир Федорович. — Хватит с меня ваших долгов. Даю по два рубля.
Он отвел мне вместе со всеми графу и поставил цифру, которую я до сих пор вспоминаю как розовый сон.
— Как же ты умудрился пролететь без тумаков? — удивленно спросил Витюшка, когда мы вышли. — Для Закулисного это самое большое удовольствие — раздача их по любому поводу, а повод был, да еще какой! Скажи мне спасибо.
— Спасибо, — улыбнулся я.
— Ты зря улыбаешься, не сегодня, так завтра получишь, — хмыкнул он. — Нашел чему радоваться.
— У меня такое чувство, что тебе даже нравится их получать, а я еще не привык!
— Когда привыкнешь, перестанешь обращать внимание, надо просто дождаться, когда наш придурок свою ампулу рассосет, вот тогда действительно цирк вместе с фантастическими представлениями начнется. Если хочешь знать, то я его вообще за человека не считаю!
— А что же ты шестеркой под ним бегаешь?
— Дурак ты, и жрать я тебе сегодня не принесу, — обиделся на меня Левшин.
Не успели мы поругаться, как вбежал Видов с котелкой колбасы. Он просто умирал со смеху.
— Стучу… — еле выговорил он. — Открывают. Я им говорю: «Вы знаете, наш главный артист просил вам передать пригласительные на наш фантастический спектакль». Старушки меня спрашивают: «Какой артист?» Я делаю недоуменное лицо. «Как, вы разве не знакомы с нашим лилипутиком?» Если б ты видел их лица! -давился Видов от смеха. — Тогда я им говорю: «Вы меня извините, но, видно, наш лилипутик ошибся… и если так получилось, то разрешите пригласить вас на наше фантастическое… Ну и понеслось слово за слово.
— Колбаса откуда? — спросил Левшин.
— Это они про Пухарчука начали спрашивать: как он, кто он? А я возьми да скажи, что Женек суточные потерял, сидит голодный, ну старушки мне котелку для него и отписали!
— Это хорошо, что они уже в курсе наших финансовых дел! — загорелись глаза у Витюшки. — Объяснять теперь не надо, что люди искусства получают столько, что даже потеря суточных приводит к непоправимым последствиям. Ну, а выпить? Ты им маячок не дал!?
— А чего им быть против? — пожал плечами Коля. -Обе в командировке.
— Чтобы кого-то раскрутить! — назидательно воскликнул Левшин. — Надо самим для начала раскрутиться. Взять сейчас можно только в кабаке, где самое дешевое вино стоит не меньше семи рублей.
— У меня всего три, — после небольшой паузы тоскливо сказал Коля.
Левшин внимательно, словно уличая в чем-то, посмотрел на него и вынул свои два рубля. Потом взглянул на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75