Порох «норма» 1040, 4,8 пороховой единицы. Капсюль марки «бердан», 9-миллиметровые патроны «люгер», в наши дни все знают их как «парабеллум» 9 мм, или «парабеллум-Берлин». Все, этого мне хватит.
Я побрился, приготовил себе сок. Даже не взглянул на бутылку виски. Пока выжимал апельсин, припомнил адрес специалиста по татуировкам. Для этого не обязательно быть нобелевским лауреатом. Тщательно разработанный план Гарсиа наверняка в точности совпадал с моим; убить меня и остаться с Эльзой. Не берусь предположить, каковы были ею намерения в отношении Розы. Зная Гарсиа, не удивлюсь, если он уже готовил девочку к тому, чтобы заработать на ней.
40
Я съездил заправить автомобиль, в результате чего в моем кармане осталось всего две тысячи, стойко выдержал насмешливый взгляд, брошенный заправщиком на отреставрированную купюру, и отправился взглянуть на салон татуировок. Он располагался в жалкой лавчонке, где торговали серьгами, браслетами, ремнями с заклепками, черными рокерскими футболками и прочей чепухой. Похоже, хозяин лавки сказал оформителю: «Ты должен постараться и выдать все самое мрачное, жуткое, сатанинское. Понял меня, коллега?» И коллега понял.
За прилавком стоял огромный мускулистый тип в майке с узкими бретельками. Его руки были сплошь покрыты синими татуировками. У него были волосы апельсинового цвета, золотой зуб. сережка в левом ухе. Мне он показался страшней самого Люцифера. Из задней комнаты в исполнении неизвестных мне представителей heavy неслись звуки тяжелого металла.
— Ты встречал эту девочку? — спросил я, показывая ему фотографию счастливой пары. Он взглянул без всякого видимого интереса. Его физиономия выражала меньше, чем лик Пресвятой Девы из Эльче.
— Ты легавый?
— Нет.
— Ты приходишься детке папочкой?
— Опять мимо. Ты все время мажешь, Медведь. Он агрессивно навис над прилавком, опираясь на
ладони.
— Тогда убирайся, пока тебе не сделали татуировку на репе, недоносок.
Перекрывая музыку, из задней комнаты донеслись чьи-то жалобные крики. Они были похожи на мяуканье голодного кота или на вопли во время кошачьих свадеб.
— Что это? — поинтересовался я.
Чтобы парень не считал себя умнее других, я достал «астру» А-80, изготовленную в мастерских Гер-ники в 1981 году и известную как оружие большой убойной силы. Ее прообразом был «ЗИГ-Зауэр» П220, и внешними очертаниями «астра» сильно напоминает своего прародителя.
— Это моя собака. Она вчера ощенилась.
— Да ну? Я хотел бы взглянуть на щеночков. А ты пойдешь впереди, гомик.
Я шел на разумном расстоянии от него. Он открыл дверь. Я дал ему пинка и втолкнул в комнату. На столе ничком, на животе, лежала дрожащая Роза. Выше талии она была вполне одета, ниже талии ее прикрывали только розовые трусики. На белой, как слоновая кость, и тугой, как натянутый на барабан пергамент, коже ягодицы извивалась половинка змеи. Второй Медведь, на этот раз бритоголовый, орудовал электрической иглой. Он уже подступился к Розе, но еще не приступил к цветку.
— Одевайся.
Специалист по татуировкам обернулся. Его губы раздвинулись в опасной ухмылке. Я решил, что с меня хватит, и нажал на спусковой крючок — большой, аккуратно сделанный и удобный, позволяющий *целиться напрямую и демонстрировать меткость прямо-таки на уровне инстинкта. Пуля попала ему в предплечье, и, несмотря на размеры бицепсов, рука повисла. Он выронил иглу и отступил на пару шагов.
— Я не знаю, куда они дели мои брюки, — пролепетала Роза.
Она встала и, дрожа, подошла ко мне. Я нагнулся за гильзой и воспользовался моментом, чтобы взглянуть на ее изумительные ноги. Они показались мне самыми прекрасными в мире, совсем как Адаму ноги Евы.
— Неважно. Обойдемся без них, — сказал я, выпрямляясь и думая о том, что Адаму, в отличие от меня, не с чем было сравнивать.
Я за руку выволок ее из комнатенки. Я не был уверен, что она в состоянии реагировать самостоятельно.
— Ты влип, парень, — процедил оранжевоволосый.
Второй словно онемел, тупо уставившись на дырку в своей гладиаторской лапе.
— Захлопни клюв, Тарзан. И выбрось свою надувную куклу, а то, не ровен час, сдуется, да и придушит твои причиндалы.
Я вышел в магазин и закрыл дверь. Роза ждала меня, не зная, что ей делать.
— Пошли, — скомандовал я.
Это была хорошая мысль: смыться. Мы выбежали на улицу. Несколько любопытных, привлеченных звуком выстрела, отшатнулись от дверей при нашем появлении. Готов спорить, что большинство из них и не взглянули на пистолет, завороженные Розиными ногами и трусиками. И я их вполне понимаю. Мы вскочили в автомобиль и рванули с места. Ни один из культуристов не решился высунуть нос.
41
Роза молча сидела рядом со мной: очень бледная, в трусиках и с только что наколотой половинкой змеи. Казалось, последние события и моя манера нажимать железным указательным пальцем на спусковой крючок произвели на нее сильное впечатление. Мои действия не были излишними. Смертельное для некоторых прямое попадание, говаривал Гарсиа. Роза крутила ручку настройки радио, пока не наткнулась на волну, на которой передавали бакалао . Я убавил громкость. Эти «чумба-чумба, давай-давай» вредны твоим ушам, старая коняга.
— Я отвезу тебя домой, — сказал я.
— Нет!
Она задрожала. Я решил, что, поскольку ее схватили именно у меня дома, ее мучают плохие воспоминания. Она смотрела на меня широко открытыми безумными глазами.
— Ты обманул меня! — закричала она. — И ты тоже! Он очень страдал! Они отрезали ему палец, ты ведь знаешь?
— После того, как он умер.
— Они переломали ему пальцы! Они били его!
— Я не стал говорить, чтобы не сделать тебе больно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52