И еще была мысль, что решил это дело не он, а самолично кот, и его, Железякины, раздумья совершенно излишни и ничего не значат, – но и сама эта мысль тоже ничего не значила. Железяка с досадой все бросил, сел на край ванны и стер полотенцем пену с щек.
Потому что было непонятно, что происходит. Смешная вещь – черный кот ниоткуда в спальне поутру, – обхохочешься. А ощущение такое, будто за шиворот сыпанули горсть шустрых тараканов, которые устроили там дискоклуб Heavy metal. На нервы до сих пор жаловаться не приходилось. Суеверия, видения, знамения не беспокоят. Тогда что? «Страхи бабы на сносях. Нет уж. – Железяка скомкал полотенце, заставил небритое отражение в зеркале светло и приветливо оскалиться. – Оставляю. Будет жрать Вискас и ходить в кошачий туалет». Однако в главном себе не признался: Вискас и кошачьи удобства в сложившейся ситуации были для Железяки совершенно тем же, чем для суеверного – плеванье через левое плечо, а для верующего – сотворение креста над нечистью.
Железяка не верил ни во что, кроме одного-единственного: что решительно все в мире поддается здравому объяснению и цивилизованному улаживанию. То есть это была официальная Железякина позиция, которую он отстаивал лично перед собой. Поэтому коту ниоткуда, поскольку такого не бывает, тоже предстояло стать цивилизованно улаженным. Железяка сам того не подозревая, надеялся выбить из кота всяческую инфернальную дурь с помощью культурных благ зооиндустрии. Одним словом, это была необходимая самооборона – о чем он тоже пока не догадывался. Очень уж это все дико, на взгляд просвещенного человека. А Железяка был просвещенным человеком.
Он наконец вылез из ванной, в меру помятый морально, в глубине души таящий надежду, что кот, может быть, смылся тем же путем, каким пришел, и больше не объявится. Но, очевидно, приблудыш был не из тех, кто просто так уходит от обеспеченной кормушки. Кот дрыхнул в кресле, накрывшись хвостом и тихонько всхрапывая. Железяка постоял немного над ним, как нянька над чадом, потом быстро оделся, затянул галстук и сбежал из собственной квартиры.

Only reality

…Не знаю, как объяснить. Я прихожу – и… Я ведь не делаю ничего особенного. Только то, что делают все другие коты и кошки. Но я – не они.
Очевидно, что я являюсь дестабилизирующим фактором. Конечно, ни мне, ни вам это ни о чем не говорит. Что дестабилизируется, как и для чего? И главное, что меня по-настоящему волнует, – не делает ли это меня исчадьем ада? Мне бы не хотелось, поверьте. Я ведь совсем незлой. В душе я даже добряк. Но служба, я полагаю, обязывает. А если вам все же захочется видеть во мне бесовскую тварь и источник всех бед, то позвольте сказать вам на это: на моем месте мог оказаться совершенно любой. Даже вы. Да вы уже каким-то боком причастны к этому. Вы ведь слышите меня. Хотя и не видите. Мои мысли звучат непосредственно у вас в голове. Вероятно, вам может казаться, что вы их просто читаете. Но я-то знаю, что это не так. Человеческий мозг, когда не может чего-то объяснить, создает иллюзию, призванную служить объяснением. Это известно даже у вас, в вашем мире… Я просто хочу сказать, что если вам на улице повстречается черный кот, не плюйте в него и не бросайте камнями. Возможно, этот кот занят делами службы и не может отвлекаться на вас. Но когда он придет к вам домой – вот тогда он уделит вам все свое внимание…

Turboreal

Женщина, шедшая впереди, взвизгнула и отшатнулась назад. Железяка был в раздумьях и не успел вовремя среагировать. Женская шпилька оставила отчетливую вмятину на его ботинке, в нос ударила ядреная волна парфюмерии, сумочка полетела на асфальт. Железяка вынужденно принял даму в объятия, выйдя из раздумий.
Впереди стояло привидение. Одето оно было по современной моде, покачивалось, как деревце на ветру, злобно шевелило руками и смотрело потусторонним взглядом. Сквозь него просвечивали зеленые кусты и слово из трех букв на кирпичной стене трансформаторной будки. Железяка никогда раньше привидений не видел и вообще не знал, что они бывают. Тем не менее узнал сразу. Собственно, ничем иным это чучело, похожее на цветистый, чистый, как слеза, студень, и быть не могло. Но Железяке оно очень не понравилось. И то, что сказала женщина, тоже.
Она на удивление быстро оправилась от испуга и брезгливо отстранилась от Железяки. Он нагнулся, подобрал сумочку.
– Безобразие. Совсем проходу не стало. – Женщина раздраженно выдернула сумочку из протянутой руки Железяки, обогнула привидение, всем видом своим выразив брезгливость к пугалу, и зашагала дальше, возмущенно качая бедрами. Железяка услышал еще что-то насчет морального ущерба и расплодившейся швали с того света.
Привидение шатнулось сильнее, повернулось с отрешенным видом боксера, отправленного в нокаут, и исчезло в стене трансформаторной будки.
У Железяки в голове образовался сквозняк. По виску сползла крупная неприятная капля. Он вытер ее рукавом и вдруг увидел рядом с собой кнопку в просторных брючках и с тугими короткими косицами, торчащими в стороны. Как и он, малышка выжидательно глазела на будку.
– А мой папа сказал маме, что мультики про охотников за привидениями запретили. Потому что они не палиткаретные и сенофопные.
– Неполиткорректные и ксенофобские, – машинально поправил Железяка, после чего медленно вникнул в смысл сих простых слов. – А? Почему?
Девочка пожала плечами.
– Папа говорит, что убивать привидения – это же дикость и предрассудник.
– Предрассудок.
– Ну да, – кивнула девочка. – Расовый… этот… в котором закостевают.
1 2 3 4