Шамраев. Фамилия ничего не говорила Герману. Но Василию Николаевич Демину, к которому Герман заехал в конце рабочего дня, она говорила о многом. Услышав ее, он помрачнел, походил по своему мрачному, узкому, как пенал, кабинету и неожиданно спросил:
— Что у тебя за дела с Хватом?
— Никаких дел, — ответил Герман. — Была небольшая проблема. Я ее решил.
— Это тебе кажется. Что Хвату нужно от тебя?
— Да ничего, — повторил Герман
— А если ничего, так и не спрашивай меня ни о чем! — сердито отрезал Демин.
— Василий Николаевич, да нечего мне скрывать! С чего вы взяли, что у меня дела с Хватом? — искренне удивился Герман.
— Потому что Шамраев — человек Хвата. Вот почему. Прикормленный. Оборотень, как сейчас говорят. Только не в милицейских погонах, а в мундире министерства юстиции. Старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре России. Дожили, твою мать! Уже важняки кормятся из рук бандитов!
— Уверены? — на всякий случай спросил Герман.
— Не задавай дурацких вопросов! Когда я говорю, я знаю что говорю! Помнишь дело безногого полковника-афганца? Кто тогда Хвата отмазал? Шамраев! Он был руководителем оперативно-следственной группы…
— Из которой вас убрали? — припомнил Герман.
— Он и убрал. С тех пор они и работают в связке. Был следователем Мосгорпрокуратуры. И вот — вырос. Попомни мои слова — еще и Генеральным прокурором станет. А почему нет? Если бандит — депутат Госдумы, почему его другану не стать генпрокурором?
— Хват еще не депутат, — возразил Герман.
— Сомневаешься, что выберут? А я почему-то не сомневаюсь. Иногда даже сам себе удивляюсь: все сомневаются, а я не сомневаюсь. Все радуются: вот боремся с оборотнями, а я не радуюсь. Как думаешь, почему?
— Не знаю.
— А я тебе скажу. Никогда не обращал внимания, какие тачки стоят у каждого райотдела милиции? Не «Запорожцы», даже не «Жигули». «Бумеры» стоят, «мерины»!
— Возле вашей конторы тоже стоят не «запоры», — заметил Герман.
— О том и речь! Мелькнула как-то заметка: капитан милиции в пьяном виде сбил на «гранд чероки» пешехода. Шуму-то, шуму! Капитан милиции — пьяный! Ах, ах! А нет бы спросить: откуда у капитана милиции «гранд чероки»? Я, генерал, езжу на служебной «Волге», а капитан ездит на джипе за пятьдесят тысяч баксов. Спросил кто-нибудь? Нет. А почему? Потому что все и так знают. Теперь понял, почему я не сомневаюсь, что Хватстанет депутатом Госдумы? Понял, почему честные менты спиваются на земле, а наверх вылезает разное говно?
— Но вы-то генералом стали, — напомнил Герман.
Демин только рукой махнул:
— Знал бы ты, как я стал генералом!..
— У вас есть что-нибудь на Хвата?
— Агентурных данных — вагон! Только реализовать их мне не дадут.
— Кто?
— Кто надо. Ты думаешь, Хват только Шамраеву платит? Таких шамраевых у него не один! Но я его все равно достану. Бог не фраер!
— Эту фразу вы повторяете уже много лет, — усмехнулся Герман.
— И буду повторять, — буркнул Демин.
— Сколько?
— Сколько нужно, столько и буду!.. Ты обедал?
— Перекусил на ходу.
— А я и перекусить не успел. Пошли, тут рядом неплохая пельменная…
— Василий Николаевич, какая пельменная? — возмутился Герман. — Видимся раз в год, неужели не можем посидеть по-человечески? Предлагаю «Поло клаб» в Столешниковом переулке, стейки там классные. «Риб ай стейк» с кровью — как вы на это?
— Заманчиво, — мечтательно вздохнул Демин. — Но…
— Есть итальянский ресторан «Ангеликос» на Петровке. Там дают салат из травы рукола с белыми грибами и осьминогами.
— С осьминогами? — недоверчиво переспросил Демин.
— Не любите осьминогов? Тогда аргентинское мясо в «Эль Гаучо» на Павелецкой. Или французская кухня в «Сан Мишеле» на Пушкинской, салат с утиной грудкой там очень хорош, — продолжал Герман. — Можно в китайский ресторан «Династия» в Парке Горького, там утка по-пекински с рисовыми блинами.
— Слушать тебя — одно удовольствие, так бы слушал и слушал, — все с тем же мечтательным выражением проговорил Демин. — Только это не для меня. Увидят — буду потом объясняться, с кем это я сидел в ресторане. Долго буду объясняться. За мной в десять глаз приглядывают.
— Кто?
— Ну и вопросы ты задаешь! Кому надо, те и приглядывают! Кому я жить мешаю!
— Тогда так, — предложил Герман. — Заскочим в универсам и ко мне. По-холостяцки, а?
— Это можно, — подумав, кивнул Демин. — Ты один?
— Один.
— А Катерина?
— Дома, в Канаде.
— Ох, негоже это, Герман. Молодая женщина, сидит дома одна, а ты мотаешься по свету, как неприкаянный.
— А что делать, Василий Николаевич? Бизнес.
— А я о чем? Все дела, дела. А жизнь-то проходит!..
Служебную «Волгу» Демин отпустил, на «мерседесе» Германа заехали отовариться в «Седьмой континент». Возле своего дома на Фрунзенской набережной Герман велел Николаю Ивановичу быть на связи, чтобы потом отвезти гостя домой. Обвешанные пакетами, поднялись на четвертый этаж. Путаясь в ключах, Герман отпер замки на стальной двери и посторонился, пропуская Демина вперед:
— Прошу!
Квартира встретила стерильной чистотой и той тишиной, которая всегда царит в надолго покинутом людьми доме. Раз в неделю из хозяйственного управления присылали уборщицу, она вытирала пыль и поливала цветы. Но сегодня эта безжизненная чистота как-то особенно болезненно царапнула сердце, и Герман обрадовался, что ему вовремя пришла мысль пригласить в гости Демина, потому что невозможно было представить, как бы он провел одинокую ночь в этой квартире, где все напоминало о Кате. Это она выбирала обои, мебель, цвет обивки.
— Неплохо ты устроился, — одобрительно заметил Демин, осматриваясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81