— Ну конечно!.. Спорим, ты никогда не запускала змея? А я запускал. Мне папа купил, и мы ходили с ним на Цветочный холм.
Надин помолчала секунду, сделала большой глоток бананового сока и пожала плечами:
— Ну и что? Воздушные змеи — занятие для малышни. А почему, — сменила она тему, — у тебя только одна бровь?
— Не одна!.. Две, просто они срослись посередке.
— Выглядит по-дурацки.
— Ну спасибо.
— Не за что.
Наступила пауза, оба яростно высасывали питье из соломинок. Диг повернулся к Надин и показал на ее руки:
— А тогда почему у тебя нет костяшек? Почему они провалились?
— Как это?
— Гляди. — Диг взял руку Надин в свою и провел большим пальцем по ямочкам на суставах. — У тебя кожа проваливается внутрь, а не выпирает. Это ненормально!
— Нормально! — Надин растопырила пальцы, теперь ее рука напоминала морскую звезду.
— А вот и нет. Смотри сюда. — Диг накрыл «морскую звезду» Надин своими белыми длинными пальцами и указал на острые костяшки. — Вот как должно быть.
— Хм, — отозвалась Надин.
— Можешь пойти с нами… если хочешь, — предложил Диг, помолчав немного.
— Куда?
— Змея пускать. Со мной и моим папой.
— А, — ответила Надин. — Ладно, пойду.
Они сидели, не отрывая глаз от соприкасавшихся рук, тепло перетекало от пальцев к пальцам, отставленные пакетики с соком нагревались под сентябрьским солнышком, а игровая площадка шумела тысячью детских голосов.
Надин подняла голову, заглянула в добрые карие глаза мальчика и вдруг решила, что обязательно выйдет замуж за Дигби Райана.
Глава четвертая
Когда они покончили с завтраком, день только начался, на Цветочном холме дул сильный ветер, нагонявший тучи на солнце и подбрасывавший листья в воздух.
— Черт, — Диг движением заправского футболиста пнул кучу листьев. — Надо было захватить змея.
— Надо было надеть брюки, — смерив уничтожающим взглядом прохожего маньяка, залюбовавшегося ее бедрами, Надин прижала рукой подол черной шифоновой юбки. — Может, сядем где-нибудь? Это юбка меня достала.
Они уселись под дубом, сунув руки в карманы и скрестив лодыжки, и молча уставились вдаль.
Надин повернулась к Дигу. Он выглядел таким симпатичным. Ветер растрепал его густые черные волосы, и кое-где они торчали смешными маленькими рожками. От холода в уголках глаз у него поблескивала влага, а кончик носа приобрел забавный розовый оттенок. А он парень ничего, улыбнулась Надин про себя. Можно сказать, красавец. С лица Дига не сходило несвойственное ему серьезное выражение; в том месте, где между бровями должна быть пропасть, а не мостик, как у Дига, прорезались две морщинки. Надин провела по этим бороздкам длинным ногтем.
— У-у, — произнесла она. — Вижу признаки преждевременного старения.
— Что? — рассмеялся Диг.
— Морщины на лбу появляются от тревог, — Надин взяла Дига под руку и положила голову ему на плечо. — Да уж, приятель, беззаботные денечки твоей юности миновали.
— Все ерничаешь, — склонив голову на макушку Надин, Диг задумчиво разглядывал голубое небо с ослепительно белыми вкраплениями, — но, возможно, ты права.
— Что-то случилось?
— О черт, не знаю. Я все о той девушке прошлой ночью…
— Какой девушке — о той, чья отзывчивость подводит под статью о насилии над несовершеннолетними?
— О какой же еще?
— Неужто зациклился на ней?
— В общем… да. Зациклился. Никак не могу выбросить ее из головы. Ведь ей всего семнадцать! Ты в ее годы была девственницей…
— Ну теперь они быстрее взрослеют.
— Чувствую себя погано.
— Она вряд ли разделяет твои чувства.
— Не в этом дело.
— А в чем?
— А в том… в том… — Он глянул на Надин и снова отвернулся. — Не знаю, в чем. Просто погано на душе и все тут.
Они помолчали. Надин не знала, что сказать.
— Эй, — решила она сменить тему, — ты когда родился?
— А?
— В какое время дня ты родился?
— Э-э, точно не знаю. Должно быть вечером, потому что мои были в пабе, когда у мамы отошли воды.
— Ага! Выходит, по всем правилам тебе еще нет тридцати. У тебя в запасе осталось четыре или пять часов от второго десятка. Значит…
— Что?
Надин вскочила на ноги, нагнулась и схватила охапку багровых, рыжих и горчично-зеленых листьев.
— Значит, ты не настолько стар, чтобы не кидаться листьями. — И она осыпала Дига листьями, словно огромными конфетти, развернулась и, хохоча, бросилась бежать.
Позже Надин припомнила, что побежала против часовой стрелки. И какие же темные силы подвигли ее на такое решение? Если бы она проанализировала свои скрытые помыслы, то, возможно, нашла бы ответ. Но скорее всего она пришла бы к выводу, что бросилась бежать наугад, и двигал ею один лишь каприз.
Ибо Надин, делая этот пустяковый выбор, не ведала, сколь важным он окажется. В тот день на Цветочном холме судьба застала ее врасплох, и когда она бежала, задыхаясь от смеха, по упругой траве, а Диг нагонял ее с огромной охапкой листьев в руках и мстительным выражением на лице, она не знала, что роковая случайность уже готовится перейти ей дорожку и навсегда изменить ее жизнь.
И если бы в тот день Надин побежала не против часовой стрелки, а по часовой, они бы покинули парк, минут за двадцать добрались до дома Дига, плюхнулись на диван, откупорили бутылки с пивом, посмотрели футбол и никогда бы не столкнулись с Дилайлой.
Поначалу он усомнился, она ли это. Его сбили с толку волосы. Они были золотисто-каштанового цвета, он же помнил их пронзительно лимонными от перекиси. И одета она была иначе и определенно дорого: классический стиль, добротный крой. Но стоило ему вглядеться в ее лицо…
То была Дилайла. Дилайла Лилли! Не обращая внимания на шершавые листья, застрявшие под одеждой, Диг двинулся к железной решетке, отделявшей парк от тротуара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104