Она спала в блузе, осталось надеть только юбку из индийского ситца. – Пойду спрошу, что ему нужно.Она вышла во двор с надменным видом белой госпожи – не настолько надменным, чтобы стать противной себе самой, но достаточным для того, чтобы бывший слуга Клейнхена ничего не заподозрил.– Вам что-нибудь нужно? – спросила она самым вежливым тоном, но у непрошеного гостя словно ноги приросли к земле. Он снял шляпу и пробормотал на африкаанс:– Миссус… миссус…Джой тоже перешла на африкаанс.– Что вам нужно?Он энергично мотнул головой: ничего. Он только хотел потолковать со слугой.Она повела себя как все белые хозяйки в подобных случаях: сделала вид, будто не понимает, о ком речь.– Каким слугой? Как его зовут?Имени он не знает… те двое, что работают на ферме… можно их повидать? Они… – на старика снизошло озарение, – родственники его невестки.Хозяйка сочувственно улыбнулась.– Ах, эти! Они получили расчет и уехали. Муж нанял их, чтобы сделать ремонт в доме. Работа окончена, они нам больше не нужны.– Уехали?Старик понимал: куда они уехали – спрашивать бесполезно. Когда чернокожий получает расчет, хозяину нет дела до его планов. Мало ли где еще подвернется работа…Тогда ему пришла в голову другая мысль, о чем Джой догадалась прежде, чем он открыл рот.– Не нужен ли господам работник на ферме? Я много лет работал у мистера Клейнхена…Джой сопроводила отказ улыбкой.– Нет, спасибо. Муж уже договорился, в следующем месяце прибудет человек с фермы его брата.Оба лгали, но лгали по всем правилам.Она еще раз выразила сожаление. Это придало старику смелости.– После смерти мистера Клейнхена я какое-то время работал здесь, на ферме. Это я посеял кукурузу. Тот парень… ваш слуга… сказал, что поговорит с хозяином – может, мне позволят собрать урожай?– Нет, я ничего об этом не слышала. Но ведь кукуруза еще не созрела.– Не сейчас. Потом, когда поспеют початки… Он обещал поговорить с вами…– Хорошо. Можете собрать кукурузу.Он не поверил столь быстрому решению вопроса.– Хозяин не заявит в полицию?(Наверное, она из тех белых женщин, которые указывают мужьям, что делать).– Не заявит.– Если хозяин и хозяйка захотят поесть кукурузы… еще до того как она поспеет… можете нарвать себе початков…– Спасибо, – и потом обычная фраза, которой белые спешат закончить разговор – нет чтобы подольше попользоваться предлогом ничего не делать! – Значит, мы обо всем договорились?И, не дожидаясь ответа, направилась в дом, а он, раз такое дело, позволил себе заглянуть на кукурузную делянку.Примерно полчаса спустя Джой с Чарльзом не обнаружили за сараем его велосипеда – старик уехал.Чарльз сварил кофе.Джой подула на свой напиток.– Думаю, это вполне безобидный тип.Да, но это-то и заставило Чарльза насторожиться. Делянка с кукурузой – удобный повод для слежки! Предлог для расспросов, где сейчас Вуси и Эдди. Он живо представил себе, как человек в штатском обещает бедняге несколько рандов за то, чтобы тот разузнал, что творится на ферме, где ничего не посеяно, кроме злополучной кукурузы.– Ты все сделала правильно.– А если бы я его прогнала?– Это было бы хуже.– Да, кстати! – оживилась она, ободренная похвалой. – Я сказала, будто в следующем месяце должен приехать работник с фермы твоего брата. Чтобы отказ выглядел естественным.На лице Чарльза отразились сомнения.– В следующем месяце?.. Не думаю, что это подействует. Он все равно будет являться и канючить насчет работы. Еще и приятелей приведет.– Надо было тебе самому выйти, изобразить «грозного хозяина».– Я же сказал: ты прекрасно провела эту сцену.В прошлом, когда они были любовниками, его даже трогали ее комплексы, однако теперь он почувствовал раздражение. Если они хотят помочь Эдди и Вуси, то просто не могут позволить себе такую роскошь – неуверенность в себе.Но Эдди с Вуси ушли, а они должны жить тут вдвоем вплоть до получения дальнейших инструкций. На всем белом свете у них не осталось никого, кроме друг друга. Их больше не соединяло желание, но у них был общий дом, вернее место временного пребывания, как для солдата – окоп с фотографиями знакомых девушек на стенках.
* * * Семейство обезьян нельзя отнести к всеядным в строгом смысле этого слова. Подобно людям, обезьяны приспосабливаются к условиям жизни. Если данная особь в прошлом была домашним любимцем и, стало быть, ее вкусы определялись человеком, скорее всего ее рацион включал в себя фрукты, овощи, каши из круп и, может быть, черствый хлеб. У нее также должна была развиться, как у большинства существ, в качестве компенсации привычка к некоторым лакомствам. Хотя обезьяны в естественной среде привержены к растительной пище, в чрезвычайной ситуации – например, в засуху – они питаются всем, до чего могут дотянуться. В неволе эта атавистическая черта способна принимать гипертрофированные формы. К примеру, откормленный голубой павиан в Йоханнесбургском зоопарке мгновенно отрывается от своего обычного занятия – вялой мастурбации, – чтобы ударить, а затем разодрать в клочья голубя, залетевшего в клетку в поисках крошек. Наверное, именно этот инстинкт заставил беглеца на первом этапе убивать или наносить тяжкие телесные повреждения кошкам и собакам. Им руководил страх. Люди для него олицетворяли насилие и неволю, собака или кошка были чем-то вроде промежуточных существ, с которыми не столь опасно связываться. Нападая на домашнее животное, зверь нападал на любимца человека, уж не говоря о перспективе сытного ужина.Однако позднее его повадки изменились. Он стал шарить по помойкам. Не от храбрости – от отчаяния. Он по-прежнему охотился в фешенебельных районах, но в последнее время участились случаи его появления на рабочих окраинах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25