Вот вам истинное знамение, подлинное чудо, и, хотя до сих пор неясно, что именно оно должно знаменовать, у меня уже появились подозрения на сей счет. * * * Так и есть, они все время жили в доме, Квирк и эта девочка. Я скорее сбит с толку, чем возмущен. Как они смогли обмануть мою бдительность? Преследуемый призраками, я всегда был готов к встрече с фантомами, как же я проглядел живых людей? Что ж, возможно, живые мне больше не родня, мои органы чувств не воспринимают их, как раньше. Квирк, разумеется, смущен, что его разоблачили, но, судя по выражению лица, у него это вызывает скорбное веселье. Когда я столкнулся с ним на кухне, он нагло посмотрел мне в глаза, все так же ухмыляясь, и заявил, что им с девочкой положено здесь жить, поскольку он сторож. Я опешил от такого бесстыдства и не нашелся, что сказать. Он как ни в чем не бывало продолжил, что устроил фарс исключительно из нежелания меня побеспокоить; при других обстоятельствах я бы посмеялся. Он даже не сказал, что выселится. Беззаботно посвистывая, неторопливо удалился; немного погодя возник у дверей с велосипедом, как обычно, а потом они вместе с Люси укатили в сумерки, как делали каждый вечер. Позже, когда я уже лежал в постели, услышал, как они осторожно зашли в дом. Эти звуки я, скорее всего, и слышал каждую ночь, но истолковал их неверно. Какими простыми, досадно глупыми становятся вещи, когда им находится объяснение; возможно, мои привидения тоже выйдут из тени, усмехаясь, отвесят поклон и продемонстрируют потайные зеркала и бутафорский дым.Интересно, чем эти двое – я говорю о Квирке и Лили, – чем они занимаются в промежутке между отъездом и ночным возвращением? Лили, скорее всего, отправляется в кино или на дискотеку – тут есть одна неподалеку, полночи воздух в моей спальне сотрясается от тупых ритмов, – ну а Квирк зависает в местном пабе; так и вижу его с пинтой и сигаретой, он подшучивает над барменшей или, подобрав брошенный кем-то журнал, мрачно облизывает взглядом фотографии гологрудых красоток. Я спросил, где они с Лили спят в моем доме; Квирк пожал плечами и с нарочитой неопределенностью заявил, что они-де ложатся, где придется. По-моему, именно девочка время от времени залезает в мамину постель. Не знаю, что и подумать. Пока я никак не дал понять Лили, что раскрыл ее секрет. Что-то мешает сказать ей об этом прямо, некая смутная щепетильность. В нашей ситуации неприменимы правила хорошего тона. Квирк наверняка уже сообщил ей, что их раскусили, однако Лили держится, как прежде, с тем же видом вселенской обиды и скучающей неприязни.Но самое удивительное – как преобразился после внезапного открытия дом, или, по крайней мере, изменилось мое к нему отношение. Чувство резкого отчуждения, переполнившее меня вчера, когда я поймал Квирка, до сих пор живо. Я шагнул через зеркало в иной мир, где все осталось прежним и в то же время полностью изменилось. Неуютное, но, как выяснилось, совсем не лишнее чувство – в конце концов, именно такое отстраненное отношение к вещам я старался, но так и не сумел выработать. Так что на самом деле Квирк и девочка оказали мне большую услугу, и, наверное, я должен сказать им спасибо. Однако хотелось бы иметь более вдохновляющих собратьев по одиночеству. Это неприятно, но, кажется, придется отстаивать свои права. Для начала перестану платить Лили за никчемные услуги по хозяйству, к тому же с каким недовольством она их выполняет. Квирку тоже следует найти полезное применение. Он мог бы стать моим мажордомом; всегда хотел иметь дворецкого, хотя не совсем понимаю, каковы его обязанности. Забавы ради пытаюсь представить, как он будет смотреться: грудь колесом, в сюртуке и обтягивающих полосатых штанах, поскрипывает половицами на своих тонких голубиных ногах. Вряд ли он умеет готовить; судя по уликам, оставленным на тарелке в буфетной, он питается полуфабрикатами. Да, над ним придется немало потрудиться. И подумать только, я боялся, что мне будет слишком одиноко!Мое открытие заставило взглянуть другими глазами не только на дом, но и на непрошеных гостей. Их я тоже словно увидел впервые. Они предстали в ином свете, не уверен, что мне это нравится, и, конечно, увидеть такое я не ожидал. Они словно вскочили со своих мест в зрительном зале и влезли на сцену, прервав меня в середине страстного, хотя, пожалуй, перегруженного самокопанием монолога, и теперь, чтобы спасти спектакль, придется каким-то образом вписывать их в сюжет пьесы, несмотря на их равнодушие, тупость и полную бездарность. Актеру такое снится в кошмарных снах, однако я почему-то спокоен. Да, у отпрыска тех, кто сдавал квартиры внаем, поневоле ослаблен рефлекс защиты территории, но здесь не так все просто. Для меня загадка, почему я упорно пытаюсь обнаружить в Лили что-то от Касс? Странная девочка. Сегодня утром, когда я спустился в кухню, на столе перед моим стулом стояла банка из-под варенья с букетиком диких фиалок. На лепестках еще не высохла роса, а стебельки помялись там, где она их сжимала в руке. Как рано ей пришлось встать, чтобы нарвать цветы? Ведь это наверняка Лили, а не Квирк, при всем желании не могу представить, как он спозаранку на цыпочках выбирается в росистые поля нарвать букетик мне или кому-то еще. Откуда девчонке вроде Лили знать, где растут дикие фиалки? Однако я не должен забываться, нужно перестать делать обобщения, на которые я столь падок. Я имею дело не с «девчонкой вроде Лили», а с Лили из плоти и крови, созданием уникальным и непостижимым, несмотря на всю ее посредственность. Кто знает, какие желания горят в ее тощей груди?Я изучаю ее с почти маниакальной страстью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64