Форум, арена Колизея… святилище Хроноса… Отец, умирающий в больнице от ран, гранатовое дерево, цветущее за окном… мир с высоты птичьего полета… старший брат Тиберий в новых сверкающих доспехах легионера, Валерия в одежде весталки… какая-то старинная битва, тонущие в болоте легионеры… мать, наряженная в белое, на погребальных носилках, заседание сената… неведомое свечение, обводящее зеленым контуром человеческое тело… Марция в черном плаще, надетом на голое тело…Все смешалось — его собственные воспоминания и замыслы гения. Тысячи имен прозвучали в мозгу одновременно. Имя Петиции Кар повторялось неостановимо. «Кровь гения и человека»… «Основание»… «Душа»… «Раздвоение» — обрывки чужих мыслей вспыхивали и гасли ослепительными искрами. Но что к чему, Элий разобрать не успел — грохнул выстрел, и рядом с его головой пулей срезало ветку. Невольно он разжал пальцы, и гений взмыл вверх. Курций выстрелил в ответ, схватил Элия за руку, и они вновь бросились бежать.— Ты заплатишь за это! — кричал гений, удаляясь. — Ты умрешь! Я уничтожу тебя! Душа твоя погрузится во Флегетон, эту огненную реку Тартара, и будет купаться в ее волнах до скончания дней! Запомни это!Ограда, окружавшая сад Курция, была старой кладки. Едва нащупав пальцами уступы и выбоины, Элий почувствовал себя в своей стихии и взобрался наверх быстрее Курция.— Ну а теперь представь, что ты рекордсмен Олимпийских игр, — посоветовал центурион и спрыгнул вниз.Открытое авто Курция было спрятано в тени под огромной раскидистой грушей. Элий без сил упал на переднее сиденье.— Мы должны подождать Вера… — пробормотал он.— Нет, не должны, — отозвался Курций.Машина уже рвалась в темноту, и все возражения Элия заглушил рев мотора. Сенатор откинулся на сиденье, понимая, что помешать Курцию он не в силах. Судя по тому, что вся туника слева была мокрой и противно липла к телу, плечо продолжало кровоточить.— Почему Вер заявил, что ты непременно спасешься? — спросил Курций.— Потому что я — бывший гладиатор, — предположил Элий, хотя сам тоже не понял странной фразы друга.— Что хотел от вас обоих Макрин? Чтобы вы дрались как гладиаторы на арене? Да? Подпольные бои? Пожелания смерти, власти и прочее? — не уставал допытываться Курций, пока машина неслась по дороге, чудом не вылетая на обочину. Огни летящих навстречу фонарей подмигивали им: «Быстрее! Быстрее!» И Курций не уставал давить на газ. Вигил не знал, насколько серьезно ранен его спутник, и опасался, что тот умрет, так и не сообщив ему важных сведений. Элий понял причину торопливости центуриона. И не осудил.— Так что же все-таки желали заказчики Макрина?— Смены династии и начала Четвертой Северной войны.— Я так и думал! Потому и отправил тебя с Вером погостить у этого проходимца. Я знал — Макпин клюнет на приманку. Такой жирный кус этот тип не упустит. Два знаменитых гладиаторы сами угодили к нему в лапы! Да еще убийцы у вас на хвосте. Будет на кого спихнуть два трупа. Макрин алчен и хитер. Ну а я еще хитрее! Сразу увидел — вы ребята шустрые, с делом справитесь. «Весь мир занимается лицедейством», — говорил Петроний Арбитр. И я тоже решил попробовать сыграть простенькую роль. Надо было разворошить это осиное гнездо. Одно исполненное желание на этой паршивой арене может угробить Великий Рим.Элия эти слова должны были разозлить. Но не разозлили. Ему даже показалось, что он слышит себя, но как будто со стороны. Он тоже часто говорил о Риме и его благе. Но он бы ни за что не послал двух ничего не подозревающих людей в пасть смерти.— Ты бы мог нас предупредить. Мы бы согласились… И я, и Вер… мы бы сделали это добровольно ради Рима. А ты предал нас.— Я не мог рисковать, — отозвался Курций. Элий не возражал. Неожиданно ему сделалось все равно. Тянуло в сон, плечо жгло, но не сильно. То и дело Элий куда-то проваливался. Когда машину заносило и она подскакивала на валунах и кочках, он возвращался, бессмысленно оглядывался вокруг и вновь начинал ускользать в пустоту. Потом ему в нос ткнули ком ваты с нашатырным спиртом. Элий вскинулся, рванулся вверх и вперед, будто всплывал из-под воды. Курций подхватил его под руки и ввел в дом. Элий не знал, где он. Бронзовая Минерва встретила его в атрии с настоящим копьем в деснице. Скудость обстановки и образцовый порядок говорили, что это дом вигила. Центурион наскоро обмотал рану Элия бинтами и посадил сенатора за стол. Элий положил голову на столешницу, будто пьяница, изрядно перебравший в таверне и рассчитывающий вздремнуть часок-другой. Но Курций бесцеремонно пихнул его в плечо и вложил в ослабевшие пальцы стило. Перед Элием уже лежал лист чистой бумаги.— Разве нельзя отдохнуть? — пробормотал раненый.— Пиши! — приказал ему Курций. — Обо всем что ты видел у Макрина.Он поставил перед сенатором кубок с неразбавленным вином. Элий отпил пару глотков. Силы ненадолго к нему вернулись. Он написал шесть или семь фраз и подписался. На безымянном пальце левой руки Элий носил золотой перстень с печатью. Курций принес воск, и сенатор приложил печать к бумаге.— Ну вот, теперь главное, чтобы эта бумага оказалась там, где надо.— Кажется, я узнал одного из заказчиков Макрина… — сказал Элий.— Ты видел его лицо? — Курций весь подобрался.— Лица не видел… Но голос… голос слышал. И узнал. Это Корнелий Икел.— Первый префект претория?— Уверен, это он.Элию казалось, что голова его превратилась в мяч и кто-то бесцеремонно пинает этот мяч, и он катится, катится по траве, и все вокруг кружится неостановимо. Элий почувствовал, что его сейчас вырвет, и застонал от отвращения. И его в самом деле вырвало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130