— Погаснет. Оно превратится в красного гиганта и распухнет, как рожа пьяницы. Так нельзя.
— А драпать на какую-то неведомую планету можно? Можно, да? Послушай, Логос, ты должен удивить богов.
— Удивить?
— Ну да! Привлечь их внимание. Как-то заставить их задержаться. Я совершенно не хочу прозябать на каком-нибудь мертвом склоне третьей планеты под синим светом неведомой мне звезды. Мне здесь хорошо. И потом я совсем не уверен, что нас там ждут. Может, там есть уже свои боги и они уже растят для себя маленькую амебу. А тут мы всей командой. Изнеженные, ленивые, совершенно разучившиеся сражаться. Меня дрожь пробирает, стоит мне представить картину нашей встречи. Они сделают из нас гладиаторов и заставят биться в чаше потухшего вулкана. Минерва тут же проткнет меня копьем. Представляешь, как это будет больно? Ведь я бессмертный, я не умру.
— Послушай, Меркурий, я молод.
— Мог бы и не напоминать.
— Прости. Так вот, я молод и не знаю того, что было до моего рождения. Будь добр, отвечай мне честно. Как свидетель в суде.
— Честно или как в суде?
— Честно как свидетель. Так вот, тысячу лет назад не возникало желания у богов удрать с нашей планеты? И если да, то откуда явились такие мысли?
— Нет, нет, тогда все было проще, боги всего лишь хотели уничтожить Рим.
— И кто был инициатором уничтожения?
— Разумеется, Юпитер.
— А кто предложил ввести так называемое «прямое божественное правление»?
— Минерва.
— Ты уверен? Именно так? Конфликт Юпитера и Минервы?
Меркурий задумался.
— Ну…— протянул он неуверенно. — Так говорят. А в общем-то… Минерва была точно против уничтожения. А вот теперь она за бегство. Все за бегство! Ни одного разумного голоса, ни одного дельного предложения!
— Меркурий, не паникуй. Я что-нибудь придумаю.
— Ну разумеется, ты же Логос. Вот только ты слишком много думаешь о людях. Подумай немножко о богах.
— Я и думаю. И чем больше думаю, тем больше ваш план мне не нравится.
— Я и говорю, новая планета, разумная амеба, — забормотал Меркурий.
— Не поэтому, — оборвал его Логос. — Что будет с Землей? Вы бросаете ее на произвол судьбы.
— Приходится иногда выкидывать старые сандалии. Даже если они крылатые. Жаль, но приходится.
— Земля — это не сандалии. Ты сравнил ее с кораблем, получившим пробоину. А что если эта пробоина будет расширяться все больше и больше? И в конце концов потопит не только нашу планету, но и всю вселенную?
— А? — изумился Меркурий. — И это возможно? — Он хотел встать, но поскользнулся и ушел под воду с головой. Вынырнул, отфыркиваясь. — Ты считаешь, это возможно?
— Возможно. Я вижу не только частицы, я охватываю весь мир. Ведь я Логос. И кстати! Как вы будете передвигаться в космосе? Я думаю вот о чем. Путешествие в космосе отнюдь не мгновенно. До туманности Андромеды два миллиона световых лет. А в космосе — жесткое излучение. Вы будете стареть во время перелета. Так что вы не то что амеб не создадите, вы не успеете долететь до этой самой туманности.
Меркурий задумался:
— Но ведь как-то боги прибыли сюда. Я, правда, родился уже на Земле. И не помню, как они там совершали свои перелеты, но возможно… — Меркурий поскреб в затылке. — Вот что я тебе скажу: Минерва говорит, что в космосе у нас будет защита. Значит, она точно знает все.
— А если она ошибается?
— Она богиня мудрости.
— Не стоит доверять мудрости. Особенно женской. Я постараюсь удивить богов, Меркурий. Обещаю. Но и ты сделай для меня кое-что взамен.
— Что именно?
— Мне нужны две амфоры с амброзией.
— Двери Небесного дворца для тебя всегда открыты, Логос. Стол накроют в любое время.
— Мне надо на вынос.
— Вообще-то это запрещено.
— Ты же бог жуликов. Так что будь добр, организуй.
Платить за все приходится с лихвой. Если бы плата бывала хоть чуточку соразмерна. Какова же плата за отсутствие снов? Возможность видеть сны наяву? За несколько дней счастья придется заплатить годами отчаяния. За одно осуществленное желание — утратой всех желаний вообще…
— Что ты говоришь?.. — переспросила Фабия и поправила на плече Летиции белую столу. К белому очень бы подошла гранатовая брошь. Но женщина, носящая траур, не надевает украшений.
—Летиция не заметила, что начала говорить вслух.
— Я хотела спросить: много народу записалось? — Фабия прекрасно поняла, что прежде Летиция бормотала совсем другое, но сделала вид, что не заметила словесной подмены.
— Семнадцать, — отвечала она.
— Всего семнадцать? — изумилась Летиция. — Неужели никто больше не нуждается или…
Она запнулась.
«Или не верят, что я могу им помочь, — закончила про себя Летиция. — Глупая девчонка, вообразившая, что способна заменить Элия. Ну конечно же, кто мне поверит!»
Она была полна сарказма. Сарказм помогал иногда. К зиме она перебралась с загородной виллы на Палатин. Но прием клиентов проводила в доме Элия. Здесь все было как прежде. Еще до его отъезда. И все как будто неживое. Запах пыли, смешавшись с запахом плесени, поселился в доме. Так всегда пахнет в доме, когда хозяин отсутствует. Напрасно старик Тиберий сжигал на алтаре благовонные зерна — лары эти подношения не принимали. Осыпалась штукатурка и краска, покрывая серым налетом вещи, из мозаик вываливались камешки и кусочки смальты. И незачем торопливо стирать пыль со столешниц и бюстов, завтра она вновь покроет вещи серым ледяным пеплом.
Летиция вошла в таблиц Элия и села за стол. Комната не изменилась с тех пор, как они здесь пьянствовали в ночь после спектакля. Вернее — почти не изменилась. Летиция велела убрать «Данаю», а также мраморную голову Юлии Кумской и перенести сюда из триклиния бюст Элия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104