"В час ночи..."
- Мы опаздываем, - бормотала Энн-Мари с хрипом выдыхая воздух. - Мы
очень опаздываем...
...Старик мог присутствовать при ликвидации кого-то из людей... Или
все же роботов?
Энн-Мари схватилась рукой за горло. Ее шатало... Гранд обернулся к
ней.
- Ты же робот! Форсируй энергоблоки!
- Да, - покорно согласилась она, но не могла сделать больше ни шагу.
Он схватил ее на руки и понес. Ток в искусственных мышцах возрос до
предела - констатировал мозг. Перегрузка.
"Плевать..." - сам себе сказал Гранд.
А секунды уплывали, сливаясь в минуты. Это были минуты Деша, быть
может последние...
Неожиданно серая тень спрыгнула из разбитого окна на первом этаже,
будто большая крыса метнулась на дорогу. "Потрошитель", - мелькнуло в
мозгу Гранда. А дорога пуста. Слева и справа дома-коробки и глухие
стены... Нет сил убежать и времени нет... Гранд несся вперед с
обреченностью. Человек усмехнулся... И поднял сечку...
- Прочь с дороги! - взвизгнул Гранд.
Человек опешил. Чуть не выронил сечку. Отступил. Робот никогда не
отдает приказы людям. Его величество человек не может такого снести. Даже
если человек делает глупость или гадость - робот должен молчать. Молчать и
подчиняться...
- Эй, парень, чего ты топочешь, как робот... Я из-за тебя зря выполз,
- зло крикнул потрошитель вслед и полез назад в окно.
- Как просто! - захохотала Энн-Мари.
А им навстречу уже сверкали огни салона. Над входом на бесконечной
огоньковой дорожке бежала объемная светящаяся фигура "Робби" и подмигивала
проходящим круглыми зелеными глазами, и помахивала рукой в белой
тактильной перчатке. Гранд опустил Энн-Мари на землю и, стараясь
имитировать расхлябанную походку здешнего завсегдатая, направился к входу.
Энн-Мари просунула руку под его локоть и уткнулась головой в плечо, будто
изрядно уже набралась и не могла идти.
У зеркальных дверей топтался человек со светящейся бляхой на груди.
- Прошу вас, - он сделал широкий приглашающий жест и поклонился,
пропуская Гранда и Энн-Мари.
Они вошли. Коридор был пуст и залит светом. Автоматически Гранд
заметил, что повешено новое зеркало и сегодня гораздо чище и прибраннее,
чем тогда, когда он отсюда бежал. Двери в зал были открыты и подле них
стоял еще один охранник. Ни слова не говоря, он приветственно махнул рукой
и толкнул обе створки двери. Энн-Мари, поколебавшись, шагнула первой. За
нею Гранд. Зал был пуст, так же как и коридор. Здесь только что мыли полы
и стулья стояли перевернутые на столах, зеленый занавес был задернут и
закрывал сцену. Летающие кресла покачивались низко, чуть повыше столов,
поджидая седоков.
- Садитесь ближе к сцене, - посоветовал охранник, входя за ними
следом. - Сейчас начнем. Ждали только вас...
Энн-Мари и Гранд стояли в нерешительности в проходе.
- А где зрители? - спросила Энн-Мари, опираясь на край стола. Ноги и
руки у нее дрожали, а голос охрип и стал грубоват и низок.
- Вы и есть зрители, - ухмыльнулся охранник. - Вечером люди смотрят,
как приканчивают роботов, а ночью роботы глядят на своего хозяина.
- А из людей желающих нет? - спросила резко Энн-Мари.
- Люди предпочитают стрелять, - ответил охранник и вышел.
В тишине зала было слышно, как в дверях щелкнул замок. Тут же боковая
дверь отворилась и трое мужчин в светло-серых спортивных костюмах с
винтовками в руках вошли друг за другом и двинулись меж столов к сцене.
Летающие кресла послушно опустились к их ногам. Все трос уселись. Один был
толстоват и никак не мог поместиться на узком сиденье, пришлось ему
водрузиться боком, свесив ноги через подлокотник, будто в дамском седле.
Ему было неудобно и он все время заваливался набок.
- Начинай! - крикнул тот, что вошел первым - широкоплечий, с толстой
шеей и плоским лицом, на котором рыскали бесцветные, мелкие глазки.
Занавес встрепенулся и оба его крыла, мерно колеблясь, поползли в
стороны, открывая сцену с блестящим полом и ярким мишурным задником. На
сцене по-прежнему стоял стул с высокой спинкой, тот самый, на котором
здесь в предыдущем представлении восседала рыжеволосая девица. Теперь на
нем сидел человек в распахнутом на груди золотистом кимоно и белых шортах.
Это не была подлинная одежда Деша, но тот, кто устраивал представление,
знал многое об Артуре Деше и даже о его пристрастиях к одежде...
Когда занавес раздвинулся, Деш попытался встать... Задергались руки и
плечи, судорога перекосила побелевшее лицо. Автоматически мозг Гранда
увеличил и приблизил изображение. Робот почти вплотную увидел капли пота
на лбу и прыгающие губы. Но отчаянная попытка длилась всего несколько
секунд, а потом Деш бессильно обмяк и голова его запрокинулась набок. Стал
отчетливо виден давнишний шрам на шее. Действие парализатора еще не
кончилось...
- Деш... - едва слышно выдохнула Энн-Мари и, прижав руки к груди,
шагнула к сцене, будто ничего и никого у же кроме него не видела.
Странно, но он услышал этот вздох. Вздрогнул и приподнял голову.
Глаза его, обмелевшие от боли, теперь вдруг ожили и губы шевельнулись...
И тогда тот, первый, широколицый, вскинул винтовку. Но, прежде чем
грохнул выстрел, быть может за секунду, а может за десятую долю этой
секунды, Гранд вскочил на стол и оттуда метнулся в воздух и ударил изо
всей силы по летающему креслу. Кресло нырнуло вбок и ударилось о соседнее.
Сидящий там, как амазонка, толстяк с тонким вскриком вывалился вниз и
выронил винтовку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14