А парни в девятнадцать, как Джейс, обычно просыпаются со стоящим членом. А он нет. Такие вещи бросаются в глаза.
– Чего бы ты там ни заметил, не говори ему об этом. Он славный мальчик. Немного странный, но славный.
Эрон подошел к Марси сзади и сорвал с нее простыню. Марси фыркнула.
– Забудь. Больше это не повторится.
– Сейчас или вообще?
Хороший вопрос. Хотелось ли ей повторения вчерашней ночи? А если Джейс расскажет Куинну, что она спала с Эроном? Ну и что? Куинну это по фигу.
Марси быстро подобрала свои вещи, валявшиеся на полу.
– Сейчас.
Эрон шлепнул ее по голым ягодицам.
– Я сейчас быстренько приму душ. Не хочешь присоединиться ко мне?
Натягивая пижамные штаны, она повернулась и сердито посмотрела на него:
– У нас нет времени. Ты же слышал, что сказал Джейс. Куинн хочет, чтобы мы срочно убрались из дома.
– Куинн, Куинн. Меня скоро тошнить будет от этого имени. Даже сегодня ночью в первый раз ты кончила с его именем на устах.
Марси вспыхнула.
– Извини.
– Не бери в голову. Я знал, что ты представляла не меня, а его.
Марси хотела сказать, что так было только в первый раз, но не сказала. Не стоило давать Эрону повод думать, будто их может связывать что-то кроме секса. Возможно, Куинн никогда не будет принадлежать ей, но это не значит, что она перестанет его любить.
Аннабел проворочалась всю ночь, думая о Куинне и пытаясь отделаться от этих мыслей. Куинн Кортес стал каким-то наваждением. Он нагло проникал в ее сознание и овладевал ее сердцем. Она не знала, как назвать это чувство, но оно оказалось сильным и захватывающим.
Куинн не был тем мужчиной, с которым ей хотелось бы связать свою судьбу. Он совсем не походил на доброго, нежного, надежного и благородного Криса. Но ее чувство к Крису было далеко от тех неукротимых эмоций, что вызывал в ней Куинн. В них было что-то примитивное и необузданное, похожее на идущий из глубины души неутоленный голод. Если Крис вызывал в ней нежное чувство, которое принято называть любовью, Куинн будил грубое желание.
Аннабел положила на тарелку недоеденный тост и, прервав завтрак, встала из-за стола.
«Подними трубку, позвони Гриффину и спроси у него номер сотового телефона Куинна. Потом позвони Куинну. Скажи ему, что тебе нет дела до тех женщин, которые были у него раньше. Скажи, что ты хочешь его, хочешь вступить с ним в связь».
«Нет! Так нельзя. Ты ведь не из таких женщин. Если решишься удовлетворить свой сексуальный голод, став очередной любовницей Куинна Кортеса, то потом будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь».
У Аннабел не было секса с Крисом на протяжении девяти с половиной лет, что он прожил после аварии. Они, конечно, целовались, обнимались и даже обменивались интимными ласками, но сексом Крис заниматься не мог. Тетя Пердита склоняла Аннабел к сексу на стороне, и даже Крис говорил, что отнесется с пониманием, если она получит от другого мужчины то, чего не может дать он. Прошло пять лет, прежде чем Аннабел провела ночь с одним из старых друзей, встретившись с ним во время деловой поездки. После этого ее долго грызло чувство вины. От признания в совершенном грехе ее отговорила тетя Пердита, настаивавшая на том, что это не принесет ничего хорошего и только заставит Криса страдать. После этой единственной измены она вернулась к монашескому образу жизни, который длился еще два года, пока Аннабел не встретилась с Лансом Холтом. Жена Ланса уже три года была прикована к коляске из-за паралича ног, и он хранил ей верность. Аннабел и Ланс познакомились в ходе ее работы в Фонде Кристофера Нокса Тредгилла и сразу же подружились. У них было очень много общего. Их объединяли похожие трудности. Взаимное расположение друг к другу разожгло обоюдную страсть, но не любовь. Каждый осознавал потребность другого лишь в физической близости, не осложненной романтическими отношениями. Их периодические встречи оборвались без взаимных обид через шесть месяцев. Умерла жена Ланса, и он обретал свободу любить.
С тех пор прошло четыре года, а у Аннабел никого не было. Сейчас она могла бы сказать, что ей нужен просто секс, любой мужчина. Не Куинн. Но это было не так. Возможностей провести с кем-нибудь ночь или завести короткий роман было сколько угодно. А если бы она хотела вступить в серьезные отношения или даже в брак, то и в этом случае было из кого выбирать.
«Признайся честно – ты хочешь Куинна Кортеса. И только его».
Почему его? Столько мужчин вокруг! Почему же ее тело жаждало его? Почему ее сердце взывало к нему?
Аннабел напомнила себе, что, по мнению полицейских, Куинн убил Лулу.
Нет, он никого не убивал. Ни Лулу. Ни Кендал. Ни Джой Эллис.
Именно в это ей хотелось верить. Куинн не способен на убийство, он невиновен. Она почувствовала бы, если бы он был убийцей. Или нет?
Взгляд Аннабел задержался на лежащей на столе газете. Она внимательно прочитала всю статью и была удручена той уродливой картиной, которую нарисовал репортер, – это касалось и Лулу, и Кендал, и Куинна. Автор статьи не переступил черту, отделяющую правду от клеветы, но определенно был очень близок к этому. Аннабел позвонила в дом дяди Луиса и напомнила слугам и сиделке, чтобы они по-прежнему следили за тем, чтобы в руки дяди не попадал «Коммерческий вестник», особенно сегодняшний утренний выпуск.
Аннабел насторожилась, услышав стук в дверь. Первое, о чем она подумала, что ранний визитер – Куинн. Ей хотелось, чтобы это был Куинн.
«Господи, пожалуйста, пусть это будет Куинн».
Запахнув полы шелкового халата и завязав пояс, она поспешила к двери и посмотрела в глазок. За дверью стоял Чад Джордж. Какое разочарование!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107