— Один у берега, а другой глядит на него из воды.
— Два солнца!
— Это всегда так, — сказал Ёжик.
— Два неба!
— Правильно.
— А если мы выбежим к реке, будет два Ёжика и два Медвежонка!
— Ты беги, — сказал Ёжик. — А я посижу здесь, но буду знать, что у реки сейчас вас двое.
— А что мне сказать Другому Медвежонку?
— Скажи, что два Ёжика придут завтра.
— А ты завтра пойдёшь?
— Угу.
И Медвежонок убежал.
Вечером он пришёл к Ёжику пить чай.
— Сказал? — спросил Ёжик.
— Ага.
— А он?
— Сказал: «Буду ждать». Ух, мы вчетвером и повеселимся!
На следующее утро Ёжик с Медвежонком вышли к реке.
Река была такая тёмная, так плавно текла и поворачивала… и ни одной рябинки не было нигде.
— Я здесь! — крикнул Медвежонок и помахал Другому Медвежонку лапой.
«Есь… есь… есь…» — отозвалось эхо в берегах.
— Здесь мы! — закричал Ёжик.
«Ы… ы… ы…» — сказало эхо.
— Видишь, как тихо? — сказал Ёжик. — Нас четверо, а прыгать и бегать не хочется.
Река медленно-медленно шла у самого берега и заворачивала за поворот. Солнце садилось, и лес прямо горел в заходящем солнце. Ёжик зажмурился и вдруг подумал, что, может быть, ему уже никогда не удастся увидеть такой красоты.
— Ты только погляди, Медвежонок! — сказал он.
— Я вижу, — сказал Медвежонок.
Эй, вы, в бочках, вы кто?
Всё намокло — и кусты, и травы, и деревья, и даже река от дождя сделалась такой мокрой, что на неё не хотелось глядеть.
— Знаете что? — сказал Медвежонок. — Мне надоело ходить мокрым.
— И мне, — сказал Ёжик.
— А не ходить совсем — скучно.
— Скучно, — сказал Ёжик.
— Сиди целый день дома и сиди. Брр!
— Брр! — сказал Ёжик.
— Ты чего дразнишься?
— Я не дразнюсь. А чего делать-то, если дождь?
— Сделаем зонты, — сказал Медвежонок. — По хорошему крепкому зонту.
— А из чего?
— Подумаешь! — Медвежонок почесал в затылке и задумался.
Ёжик сидел рядом и тоже, обхватив голову лапами, думал.
— Придумал? — спросил Медвежонок.
— Нет ещё.
— И я.
«Зонт — это палка, — думал Ёжик. — А сверху — круг. А на круг — что-нибудь непромокаемое».
— А что если взять еловых лап, сказал Медвежонок, — связать за хвосты и туда — палку?
— Будет метла, — сказал Ёжик.
— Тогда… Тогда надо взять бочку и бочоночек. Я — в бочке, ты — в бочоночке. А?
— А как смотреть?
— В щёлку.
— Здорово!
И Ёжик тут же прикатил из чулана бочку и бочоночек, и Медвежонок накрыл его бочоночком.
— Хорошо, — сказал Ёжик. — Теперь щёлку!
Медвежонок пропилил щёлку.
— Замечательно! — сказал Ёжик. — Теперь никакой дождь не страшен! — И засеменил к двери.
— В бочке, в бочоночке они вышли на крыльцо.
— У меня щёлки нет, — сказал Медвежонок.
— А ты иди за мной.
— Как же я пойду, если не вижу?
— Я буду шуршать лапами!
И они спустились с крыльца.
Ух как дождь забарабанил по дну бочки, в которой сидел Медвежонок! Ох как застрекотал по дну бочоночка!
— У меня сухо! — сказал Медвежонок.
— И у меня!
— Ты шурши громче, а то я не слышу! — крикнул Медвежонок.
И тут выскочил Заяц.
— Эй, вы, в бочках! — закричал он. — Вы кто?
— Бу-бу-бу! — запела бочка.
— Бу-бу! — булькнул бочоночек.
— Не понял, — сказал Заяц.
— Бу-бу-бу! Бу-бу! — снова загудела бочка, хрюкнул бочоночек.
— Так нечестно, — сказал Заяц. — Вы — сухие, я — мокрый. Вы кто?
— Не скажем, — сказал Ёжик.
— Ни за что! — сказал Медвежонок.
— Примите меня! — заскулил Заяц.
— Беги к Ёжику, — ухнула бочка, — выкати бочоночек, пробей дырки — и назад!
— А зачем дырки?
— Для глаз, — загудела бочка.
— Для ушей, — булькнул бочоночек.
— А, это вы, да? — сказал Заяц. — Это ты, Ёжик?
— Беги скорей!
И Заяц ускакал, а Ёжик с Медвежонком стали взбираться на холм.
— Ты где? Где? — гудела бочка. — Так барабанит — ничего не слышу.
— Я шуршу, шуршу! Слышишь?! — кричал Ёжик.
И так они взобрались на холм.
Прибежал Заяц.
— Ха-ха-ха! Уши! — захохотал Ёжик и чуть не скатился с холма.
— Что? Что? — гудела бочка. — Ничего не вижу!
— Это я! Я! — кричал Заяц. — Ой, здорово!
— А из него — уши! — кричал Ёжик.
Шумел дождь, пузырилась река, а на холме, толкаясь боками, плясали два бочоночка и бочка. И у одного из бочоночков на макушке мокли заячьи уши.
Ворон-Ворон
Когда пошли мелкие осенние дожди, Поросёнок пришёл к старому Ворону.
— Ворон, — сказал Поросёнок, — давай улетим!
— Куда?
— Далеко-далеко, где тепло и солнце.
Ворон был очень старый, но крепкий и добрый.
— Давай, — сказал он.
Посадил на спину Поросёнка, и они полетели.
— Глядите! — курлыкали журавли. — Поросёнок летит, летит Поросёнок!
— Нет-нет, вы только взгляните! — кричали дикие гуси. — Поросёнок-то!..
А Поросёнок обнимал передними ножками Ворона за шею и, радуясь, улыбался.
Прилетели к морю.
Тут было столько птиц, но больше всего — чаек. Чайки кружились над Поросёнком и глядели на него злыми глазами.
— Ты чей? Ты чей? — кричали чайки.
Поросёнок построил из камней дом, и Ворон стал жить на крыше. А Поросёнок целыми днями лежал на горячих камнях и пел.
Но вот и к синему морю прилетели холодные ветры.
— Куда теперь полетим? — спросил Ворон.
— В Индию.
И Поросёнок снова обнял Ворона за шею, и они полетели в Индию.
В Индии было жарко. Так жарко, что даже крокодилы лежали по пояс в воде, а слоны, как большие чайники, поливали друг друга водой.
— Слон, — попросил Поросёнок, — полей и нас с Вороном.
— Уфф! — кивнул Слон.
— Как хорошо! Как легко! Как удивительно! — пел Поросёнок. И построил себе дом из банановых листьев, и Ворон снова стал жить на крыше.
— Ты почему всегда молчишь? — спросил у Ворона Поросёнок.
— Зачем слова? — сказал Ворон.
А Поросёнок болтал без умолку, и пел песни, и даже подружился с обезьянами, и те приносили ему на завтрак кокосовые орехи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101