У Панкерта было что-то не в
порядке с допуском, а у нас, вы знаете, режим. Вот и получилось, внезапно,
что работать ему стало невозможно. Смешно сказать, последние полгода ему
только и оставалось, что биофиксаторы для третьей биостанции
модифицировать. Вот он и не выдержал, поругался тут кое с кем, говорят,
напоследок и на Землю. Даже попрощаться не зашел и вещи свои оставил,
записки. Я тут что мог, собрал, отправил с оказией, да не знаю, дошло ли,
- он на некоторое время замолчал, и взгляд его показался мне странным.
Так, будто он ждал от меня каких-то слов - но что я мог сказать ему? Не
говорить же о том, что я прибыл на Кабенг из-за доклада Панкерта. - В
общем, неприятная история, - продолжил он наконец, И самое неприятное в
том, что каждый может в таком же точно положении оказаться - и не с кого
спросить. Некому морду набить, в конце-то концов, - он говорил теперь
злым, резким голосом. И лицо его стало злым и неприятным, - В конце
концов, если покопаться, то каждого можно чем-то прижать.
- Интересно, а чем же можно прижать вас?
Он внимательно посмотрел на меня. Потом опустил глаза.
- Не знаю. И не хочу узнать. Потому что люблю свою работу.
Такой вот разговор у нас получился. Я посмотрел на него, на его злое лицо,
на сжатые кулаки, на рыжую бороду, торчащую в сторону, и вдруг понял, что
знает он, прекрасно знает, чем его можно прижать. И я тоже знал это - пока
не стер записи в своих мнемоблоках. И если бы я не сделал этого, то он
непременно догадался бы о моем знании. Или догадался бы кто-то другой и о
чем-то другом. Прикладная психология - наука точная.
Кто-то так или иначе догадался бы, что я не просто наблюдатель - и что
тогда? Если бы знать, если бы иметь хоть какую-то уверенность в том, что мы
не пугаемся собственной тени...
- А что думает Ваент по поводу ваших изысканий? Я имею в виду
доказательство невозможности синтеза бета-треона.
- Не знаю я, что он думает, - угрюмо ответил Рубаи, - Кто его разберет?
По-моему старик слишком привык к удачам. Это расслабляет. Он все еще
надеется найти решение. Рассчитывает, что Резервуар обеспечит нам отсрочку.
- А кстати, как там дела с Резервуаром?
- Не знаю. Сходите к геофизикам. Вы - наблюдатель, от вас - я так думаю
- скрывать ничего не станут. Или не смогут.
- А от вас что, скрывают?
- Да кто их разберет? - он пожал плечами, - Все тут нервные какие-то.
Неудивительно, раз ничего не получается.
Я немного подумал - для порядка, потому что уже решил, что делать дальше.
Потом сказал:
- Что ж, я тогда, пожалуй, не буду терять времени. К Ваенту зайду позже -
если не улечу с базы. А сейчас воспользуюсь вашим советом.
- Вас проводить? - спросил Рубаи, ставя проектор назад на полку.
- Да нет, спасибо, я найду дорогу. Спасибо за чай, - я встал, оправил
куртку, усмехнулся, - И за сухарик.
- Не стоит, - он улыбнулся не совсем уверенно, волнение еще не прошло, -
Заходите еще. Приятно побеседовать с новым человеком.
Он был мне почти симпатичен, и я улыбнулся ему в ответ, закрывая за собой
дверь. И он, кажется, говорил совершенно искренне. Кроме того момента,
когда речь зашла о том, чем именно можно прижать его. Наверное, он не
ответил бы и на вопросы, зачем и кому это было бы нужно. Но и того, что он
рассказал, было достаточно, чтобы существенно изменить представление об
этом деле. Впрочем, этого следовало ожидать - иначе не имело смысла вообще
заниматься расследованием.
* * *


Но сразу к геофизикам я не пошел. Вдруг вспомнил, что с самого "Лонготора"
ничего не ел, если не считать этого несчастного сухарика у Рубаи, а время
уже близилось к полудню. Есть вдруг захотелось зверски, и я не стал
подавлять голода - за едой можно было обдумать ситуацию, это не было
потерей времени. Я высветил план базы, нашел кафе совсем неподалеку от
лаборатории химиков и двинулся в его сторону.
Базу они отгрохали с размахом, пожалуй, излишним. Хотя если учитывать
перспективу, это и неплохо. В полусотне метров под поверхностью
безжизненного высокогорного плато разместились под защитой внешней оболочки
химическая и геофизическая лаборатории, вспомогательные производства,
склады, жилые помещения и служба управления. Несколько тоннелей связывало
базу с вынесенными на всякий случай на несколько километров в сторону
транспортным и энергетическим блоками, и на поверхности оставались лишь
площадка для планетарного транспорта и павильон над шахтой для приема
капсул. Обычная мера безопасности для защиты среды от воздействия человека
и защиты человека от воздействия среды. Надежная, проверенная столетиями
система. Которая не сработала на Джильберте.
В кафе почти все места оказались занятыми, и я с трудом отыскал свободное.
Отгрохали такую базу, а поесть спокойно негде, с раздражением думал я,
пробираясь между серыми тенями имиджей, закрывавших занятые столики, к
голубому огоньку, горевшему над свободным местом. Но раздражение мое
улетучилось почти мгновенно, потому что напротив сидела Катя Рыленко и с
изумлением смотрела на меня.
- Добрый день, Катя, - сказал я, усаживаясь, - Вот уж не ожидал тебя
здесь встретить.
- Ты? - сказала она, - И в этой форме?
- А по-моему, мне идет, - я оправил куртку, сдул с левого плеча невидимую
пылинку, - По крайней мере, так говорят все мои знакомые.
- Они тебе льстят.
- Тоже неплохо. Значит я этого заслуживаю, - я вдруг заметил, что
улыбаюсь. Улыбаюсь не от того, что играю роль, не от того, что пришло время
улыбнуться. А просто потому, что мне вдруг стало хорошо. Или почти хорошо.
- Взбучки ты заслуживаешь? Куда ты пропал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64