Народ идет мимо, толкают, а я и
не замечаю. Тут еще, как назло, ребенок пихаться начал, он меня в
последнее время постоянно в печенку бьет, так совсем невмоготу стало. И
почему это все на меня, все на меня? Картьен думает, что длин он работает,
что у него одного заботы. Какие у него заботы? Утром поел - и в суд.
Пообедать заскочил - и снова в свой суд пером скрипеть. Устает, конечно,
вижу, что устает. Домой приходит усталый, повалится, бывает, на кровать да
так весь вечер и пролежит. А я не устаю? Я весь день кручусь, так мне и
вечером передышки нет. А ребенок будет - на кого все заботы? Как я вообще
в этом доме с ребенком буду - ума не приложу. Нам ведь на его-то жалованье
служанку-то не нанять. Значит, все опять на меня. А теперь вот еще и ЭТО.
Тут меня какая-то бабка толстая в бок толкнула. Пройти, вишь, не
может. Наорала еще: чего, дескать, дорогу загораживаю? А я и отвечать даже
не стала, до того мне тошно было. Повернулась и пошла себе дальше, к
мясному ряду.
Так что же все-таки делать-то? Почему ЭТО именно меня выбрало? Вон
ведь сколько людей вокруг - есть же среди них наверняка и сильные, и
смелые, и благородные. А я - ну что я могу? Хотя, конечно, не в силе тут
дело, ЭТО - само по себе сила. Недаром же рассказывают, что дракона в свое
время пленила именно женщина, а до этого шестнадцать могучих витязей
сражались с ним и все, как один, погибли. Но у меня же ребенок будет, я же
не о себе одной думать должна. Вон сколько людей вокруг - хоть кто-нибудь
из них о нас с ребенком позаботится? Да исчезни я, сгинь без следа, надев
ЭТО, никто и не пожалеет. Может, и не вспомнит никто.
А ведь страшно-то как, мамочки мои. Знамения-то зря не появляются.
Вон все вокруг поговаривают о свечении над башней драконовой, и вчера
поговаривали об этом, и позавчера. И у нас на потолке знак дракона
появился - это ведь тоже неспроста. Раньше, говорят, когда такие знаки
появлялись, весь город на улицы выходил, все к башне шли, стены ее
укрепляли да выходы из подземелья прочнее заделывали. А теперь? Молчат
все, только шепчутся по углам. Не у нас ведь одних наверняка знак дракона
появился, да только все теперь живут, как и мы с Картьеном, все чего-то
боятся, никто про такое не расскажет. Страшнее дракона быть ничего не
может, а все равно боимся всего подряд. Картьен боится, что из суда его
выгонят, я боюсь, что жизни совсем не станет, как ребенок родится, тот вон
дядька, наверное, боится, что надзиратель рыночный товар его негодным
признает, - вишь, как лебезит. Все вместе камаргосов боимся, и камаргосы,
наверное, тоже чего-то боятся. Вот выйдет дракон из подземелья, вот пойдет
палить всех огнем, помянутся нам тогда эти страхи.
А ведь выйдет, ей-богу выйдет, ЭТО так просто не появляется.
За такими мыслями я почти весь мясной ряд проскочила. Хорошо еще,
опомнилась вовремя, а то бы возвращаться пришлось. Остановилась я, стала
присматриваться, где бы подешевле кусочек купить. Уж очень мне хотелось
Картьена сегодня обедом хорошим накормить, и деньги как раз остались,
овощи-то я по дешевке купила. Выбрала наконец кусок приличный,
сторговалась, в сумку за кошельком полезла - нет кошелька. Вот только что,
ну буквально десять минут назад, на месте был, к ручке я его еще, как
обычно, бечевкой привязала - и нет. Бечевка на месте, кошелька нет.
Срезали.
Повернулась я и пошла прочь, слова не сказав. Последние ведь деньги,
жалованье Картьен только завтра вечером принесет. На два дня сготовить
собиралась - что мне теперь, одними овощами его кормить? Как подумала,
представила себе, что придет он домой, сядет за стол и сморщится, стряпню
мою увидев, так жить не захотелось. Не скажет он ничего, конечно, но ведь
подумает, что хозяйка я никудышная. А как объяснишь? Уйти бы, уйти отсюда.
Вот так - взять и уйти. К отцу, в деревню. Прямо так пешком. Что я, не
дойду? Дойду, дня за четыре дойду, а может и за три. Запросто.
И так я себя этими мыслями распалила, что сама не заметила, как к
воротам пошла. И только кварталов через пять вспомнила про ЭТО.
Мне даже смешно стало. Ей-богу. Стану я жизнь свою губить ради этих
гадов. Ради соседок этих, глаза бы мои на них не глядели. Ради ворюг
всяких. Как же, дожидайтесь. Я вам не по нраву - ну так и получайте,
пускай дракон вас всех спалит. А Картьена я уведу отсюда. Сегодня же. Под
любым предлогом. Совру что-нибудь - будто отец, мой умер или при смерти
лежит или же от дяди хибара его в наследство осталась, надо срочно ехать
продавать. И уедем, сегодня же, а там уж будь что будет.
И так мне легко сразу стало, будто груз с души упал. Как раз я мимо
переулка проходила, что к башне дракона ведет. Там всегда малолюдно.
Свернула я в переулок этот, за поворот зашла, вынула ЭТО из-за лифа и в
канаву бросила.
Вот так!
Как все просто. Вообще все проблемы в жизни - от рассуждений лишних,
от слов всяких дурацких: честь, мужество, благородство... Нет ничего
такого, не видела никогда. А видела то, что лишь мерзавцы всякие хорошо
живут. И я тоже жить хорошо хочу. И нечего все время о других думать,
надоело. Пора подумать и о себе. О том, что мне самой нужно. Не другому
кому, не Картьену, а мне самой.
Об ЭТОМ я больше не вспоминала.

НИЩИЙ
Ишь, как распыхтелся, пузырь старый! Того и гляди лопнет. Можно
подумать, что я его убить хотел. Зарезать. Нельзя уж и руку за подаянием
протянуть. Я за нашего герцога кровь проливал, жизни своей не жалел, а он
небось в это время дома отсиживался, вот и отрастил такое пузо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34