Тут меня толкнул кто-то, я даже чуть не упал. Оборачиваюсь - женщина
молодая. Вот ведь народ, чуть старика в канаву не столкнула и даже не
обернулась. Тьфу! Из переулка она выскочила, что к башне ведет, а я так
задумался, что чуть было мимо не проскочил.
Мне-то как раз мимо башни самая удобная дорога, там в южном конце у
Скегара можно неплохо и дешево пообедать. Свернул я в переулок и стал
наверх подниматься. Ноги, конечно, не те уже, суставы болят к непогоде, да
и ходить далеко тяжеловато. А тут еще в гору - башня-то на вершине холма
поставлена. А под башней, в подземелье, где дракон обитает, сокровищ,
говорят, видимо-невидимо. Будто бы прежде там герцогская сокровищница
было, когда они еще на холме этом жили. Ну а когда дракона-то в подземелье
загнали и заклятие наложили, сокровища так и остались там. Так и
получилось, будто дракон их охраняет.
Правда, я лично думаю, что про сокровища позже придумали. Народ
горазд болтать. Уж сколько рассказов всяких про клады я на своем веку
наслушался - не перечесть. Да вот что-то ни одного живого человека не
встречал, который бы сам клад нашел. Это ж, по-моему, каким дураком надо
быть, чтобы деньги свои в землю закопать да так их там и оставить. Нет уж,
будь у меня деньги, я бы нашел им гораздо лучшее применение.
И тут у меня прямо даже сердце остановилось и внутри все похолодело.
Сперва я даже не понял, от чего. А потом увидел - почти под ногами, в
канаве, в грязи.
Я оглянулся - никого. Слава богу, мало здесь народа шатается. Только
бы ноги унести, а там уж я найду способ в деньги это обратить. Тот же Праг
за такое кучу монет отвалит. Я нагнулся, вытащил его из грязи и похолодел.
В руке я держал ЭТО.
Ну что, старик, сказал я себе, вот и кончилось твое бродяжничество.
Одна теперь у тебя дорога. И так мне тоскливо вдруг стало, что хоть садись
и помирай. Что мне, мало будто в жизни доставалось? За что же мне такое? Я
и за герцога воевал, и руку в битве на Капласе потерял, и нищенствовал три
десятка лет, и жизнь меня била, и люди били, и больной я совсем, и старый
- за что же мне еще и ЭТО досталось? Вот ведь дурак старый, о сокровищах
размечтался, глаза-то на все пялил. Прошел бы мимо, не заметил бы - и жил
бы себе дальше спокойно. А теперь какая жизнь? Теперь, стало быть, никакой
уже жизни не осталось.
Неспроста, значит, знамения-то, неспроста.
Я положил ЭТО в карман, нащупал там тряпицу и обтер его. Иные
удивляются, сколько всего я могу одной левой рукой делать. Пожили бы с мое
- и не тому бы научились. Я раньше-то, пока помоложе был, одной левой
рукой такие узлы вязал, что не каждый и двумя завязать сумеет. Теперь,
конечно, не то уже, ловкости в пальцах нет, суставы распухают. Но все
равно, кое-что я еще умею. Эх, будь у меня две руки, цены бы мне не было.
Я оглянулся, не смотрит ли кто, потом достал ЭТО из кармана и
рассмотрел. Да, сомнений быть не могло - оно самое. Да и всем же известно
- когда ЭТО попадет тебе в руки, ты его сразу узнаешь, хотя и не скажет
никто заранее, как оно выглядеть должно. Оно может являться в каком угодно
виде, не в облике его тут дело, а в сути.
Я снова положил его в карман, к медякам, собранным за сегодняшнее
утро, и двинулся дальше по переулку. Здесь, у башни, малолюдно, не любит
народ это место. Оно и понятно - дракон рядом. В подвалах здесь, говорят,
иногда так серой воняет, что дышать невозможно. А дома все больше
одноэтажные, старые, да и те по большей части заброшены давно. Днем-то
здесь спокойно, а по ночам даже стражники поодиночке забредать не
решаются. Я-то уж знаю, сам не раз тут в развалинах ночевал, когда с
деньгами совсем худо было. Меня-то тут не обижают: чего с ничего возьмешь?
А вот если кто побогаче в темное время забредет, то может не только без
кошелька остаться, но и жизнь потерять, а то и вовсе без следа сгинуть.
Бывали такие случаи. Здесь, у башни, такой народ живет, с этим уж ничего
не поделаешь. Старый-то герцог, говорят, пытался это место от бандюг
очистить, повелел здесь богачам дома возводить, да ничего у него не вышло.
Да и нынешний наш герцог затевал что-то такое в молодости, но после того,
как побили нас на Капласе, не до того ему стало.
Наконец последний поворот показался, а за ним и башня. Я остановился
на углу, к стене прислонился, отдышался. Солнце уже вовсю жарило, лето
все-таки, а все равно меня дрожь пробирала, будто простыл. Ну да понятное
дело, от ЭТОГО кто угодно задрожит.
Что же теперь делать?
Эх, кабы оно мне в молодости в руки попало, пока еще сильным был,
пока еще о подвигах мечтал. Я ведь и на войну-то тогда с охотой пошел.
Отличиться думал, награду думал заслужить. Как же, заслужил, нужно это
кому - меня награждать. Тем более после того поражения. Герцог, говорят,
как увидел, что дело плохо, так сразу со всем своим конным полком за реку
отступил и мост за собой разрушил, а нас, мужичье, прикрывать отход
оставил. Бойня там была, скажу вам, отменная. Нам бы, дуракам, сразу в
плен посдаваться, раз такое дело, а мы еще и вперед двинулись, чтобы отход
герцога прикрыть. Прикрыли, конечно, только конница-то вражеская почти
всех нас там и порубила. Сам не понимаю, как жив остался. Не помню даже,
когда мне руку-то оттяпали - то ли прямо там, в бою, то ли уже после,
когда маршал Орукар допустил к пленным наших лекарей и кое-кого из раненых
сумели выходить.
Слава, подвиги... Что от них толку? Как жили люди до той войны, так и
сегодня живут, ничуть не лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34