Все это
было привычно, и страшно было даже представить себе, что придет и его
время оставить эту жизнь и жить дальше по другим законам, в других
условиях, чуждых и непонятных.
Он вошел во внутренний сектор, открыл свой бокс и начал переодеваться
в вахтенную форму. Времени оставалось в обрез. Потом захлопнул бокс,
проверил пульт на правом бедре и вышел в кольцевой коридор. Капитан Пээнтс
уже смотрел на часы, недовольно оттопырив нижнюю губу, лейтенанты Карри и
Гээл стояли позади него с каменными лицами.
Аргол взглянул на часы, демонстративно щелкнул каблуками и вытянулся
по стойке смирно. До срока оставалось еще двенадцать секунд. Претензий
быть не могло. Пээнтс, не говоря ни слова, двинулся по коридору к
пультовой, остальные пошли следом.
Смена заняла шесть минут - строго по уставу. Аргол сел перед своим
сферическим экраном, включился в систему, и все вокруг исчезло, осталось
лишь звездное небо, которое можно было поворачивать в любом направлении.
Он сидел в кресле в пустоте между звездами, он снова был на переднем крае,
готовый к любым неожиданностям, готовый отразить любую атаку во вверенном
ему секторе. Он снова был на своем месте.
Пока шла информация, Аргол старался быть предельно сосредоточенным и
ничего не упустить. Шесть неопределенных объектов на границе сектора
наблюдения, канал безопасного выхода почтового рейдера - того самого, на
котором увезут Дейка - канал прибытия патрульного отряда - но это уже не
для него, это для следующей вахты - коды и модификаторы на ближайшие
сутки. Все как обычно, информатор уложился в отведенные ему три минуты,
после чего на правом подлокотнике загорелась красная лампочка. Аргол
погасил ее плавным двукратным нажатием. Это значило: "Вахту принял".
Следующие шесть часов абсолютного времени он вместе с тремя другими
вахтенными будет держать в своих руках судьбу станции. Возможно, даже -
судьбу Геи.
Он старался не думать о Дейке, но это не удавалось. Вахта пока была
слишком спокойной, а простой осмотр неба и проверка индикаторов не могли
отвлечь его от воспоминаний. Они родились на разных астероидах, но оба
были потомственными патрульными. И оба рано остались сиротами, даже не
помнили ничего о своих родителях. Возможно, это и предопределило их судьбы
- те, кто воспитывался в интернатах, не желали в жизни иного пути, кроме
службы в Патруле. Они попали в один отряд и вместе прослужили,
оказывается, четырнадцать с половиной лет. А до этого пять лет в училище.
И одиннадцать лет в интернате. Женились - Дейк почти на год раньше - но
потом их отряд перевели сюда, а жены работали в Службе Обеспечения.
Разлука на станциях Внешнего Кольца Обороны равносильна разводу, даже
юридически, потому что взаимное сообщение между станциями еще хуже, чем
сообщение с Геей. Аргол писал три раза, но ни разу не получил ответа, да и
не надеялся на ответ. Он знал - такова судьба патрульного. Так уж устроен
мир. Они исполняют свой долг, и это - главное в жизни. Есть вещи поважнее
личного счастья, как есть вещи поважнее мира. Так их учили с самого
раннего детства, так, наверное, воспитывают и его сына. Лишь немногие
уходили в отставку - это называлось "почетной отставкой" - и отправлялись
на Гею. Никто не желал этого, никто не представлял, чем он будет
заниматься там. Тем более теперь, когда война, начатая во имя счастья и
свободы всех людей, еще не закончена, когда она еще тлеет в Системе и
иногда вспыхивает с новой силой то тут, то там. Жизнь на Гее вообще
казалась нереальной, почти никто из живущих на станциях не бывал там, и
они знали об этой жизни только из регулярных информационных передач. Синее
небо над головой, много воздуха вокруг, солнце, облака, море...
Стереоизображения всего этого воспринимались отвлеченно, в сознании не
было аналогов тому, что видели глаза. Сознание помнило лишь бесконечные
коридоры и залы замурованных в недрах астероидов крепостей, полностью
автономных, вооруженных до зубов, недоверчивых, настороженных, всегда
готовых к бою, к тому, чтобы защитить эту жизнь на Гее даже ценою
собственной гибели. Гея была скорее символом, чем реальностью. Реальностью
давно стала постоянная готовность к нападению.
Сигнал тревоги отвлек от размышлений. Руки действовали автоматически.
Небо перед Арголом развернулось, возникло перекрестье прицела с красными
делениями на фоне звездного неба, автоматически нашло нужную светлую точку
среди множества похожих на нее точек, и небо стремительно ринулось вперед,
прямо на Аргола. Звезды разбегались в стороны от этой светлой точки по
мере того, как телемониторы, расположенные на поверхности астероида,
давали все более крупное изображение объекта. Между ними возникали из
темноты новые, невидимые прежде звезды и тоже бежали в стороны, и только
неопознанный объект мчался прямо в лицо, стремительно увеличиваясь в
размерах. Справа от него возникли оранжевые цифры параметров орбиты,
предположительных размеров и массы, относительной скорости. Мозг схватывал
эти цифры автоматически, в них не нужно было даже вдумываться, и еще за
несколько секунд до того, как телемониторы дали предельное увеличение,
вывод уже сформировался. Обломок, обычный обломок, всего полкилометра по
большой оси. Он больше не увеличивался в размерах, плавно плыл среди звезд
в перекрестье прицела, занимая добрую треть поля зрения, неровный, с
огромной трещиной, весь в шрамах от метеорных ударов.
1 2 3 4