Ездить с дальнобойщиками в Америке довольно удобно. Правда, если исходить из моего опыта, хождение по «трак-стопу» занимает гораздо больше времени, чем голосование на хайвее. Но зато большие грузовики имеют свои несомненные преимущества. Едут они обычно далеко, так что если повезет, то можно найти кого-то, кто подбросит вас на несколько сотен или даже тысяч миль. Американский «трак» сильно отличается от нашего российского дальнобоя. В кабине американского грузовика всегда есть кондиционер, большие и удобные сиденья. Позади расположено нечто вроде небольшой комнатки, где обычно есть холодильник, шкаф и две кровати. Сделаны они как койки в поездах дальнего следования: одна над другой, причем у верхней — складной — часто есть ремни, которыми можно закрепить себя, чтобы ненароком не упасть на пол. Конечно, дома и гостиницы грузовик все равно не заменит, но в столь комфортных условиях человек может ехать и жить неделями.
Дальнобойщик оказался родом из Чехии. Английский он знал нормально, но произношение было ужасное: я не понимал почти половину из того, что он говорил. Впрочем, общаться нам как-то удавалось — видимо, сказывалась родственность наших двух славянских народов. Ему в свое время довелось служить в армии в Советском Союзе, так что Россию он немного знал. В США эмигрировал в начале девяностых:
— Тебе повезло, — сказал он мне, — что ты живешь в такое время. У тебя есть возможность путешествовать и смотреть мир. Вот я всю жизнь прожил в Чехословакии и ничего другого не видел, потому что эти чёртовы коммунисты никого из страны не выпускали. И как только всем разрешили ездить за границу, я решил эмигрировать. Сходил куда надо, сделал заграничный паспорт, послал их всех подальше на прощанье и уехал сюда.
К своей родине дальнобойщик особой любви не испытывал. Когда я, просто для поддержания разговора, сказал, что Прага, как мне рассказывали, — прекрасное место, он с иронией ответил: «Да, прекрасное место. Наркотики, проституция, русская мафия — замечательный город!»
Впрочем, и США у него большого восторга не вызывали. По его мнению, все в этой стране подчинено деньгам, и люди ни о чем другом не могут думать. Но он уже поездил немного по миру, посмотрел другие страны, и в скором времени, как только заработает еще немного денег, собирается ехать в Новую Зеландию — страну, которая понравилась ему больше всего.
С чехом мы ехали всю ночь и следующий день. Он довез меня до границы штата Колорадо, и высадил у 76-го хайвея, который вел прямо в Денвер. Я, по совету одного из подвозивших меня людей, стал голосовать с листом бумаги, на котором большими буквами написал: «Denver. Student from Russia».
Через полчаса остановилась старая потрепанная машина. В Америке часто бывает, что к автомобилю относятся крайне небрежно: не чинят появившиеся повреждения, не закрашивают царапины и оставляют мусор прямо в салоне. Вот и в этой машине переднее сиденье рядом с водителем было забито каким-то мусором, который водитель минут пять перекидывал на заднее сиденье, доверху забитое одеялами, одеждой, бумагами и старыми журналами.
Водителя звали Ховард. Выглядел он лет на тридцать-сорок, но на самом деле ему было под шестьдесят. Один из тех американцев, по биографии которых можно изучать послевоенную историю США. Его отец сражался во Второй Мировой Войне и вернулся домой, когда Ховарду было только два года. Сам он тоже видел много чего на своем веку: в молодости проучился несколько лет в колледже, был призван в армию, воевал во Вьетнами, затем вернулся на родину, путешествовал по стране, жил и работал в разных штатах. В тот момент он ехал из Мичигана в Денвер, где нашел работу на конюшне.
Жизненная философия у него была такая: главное в жизни — приобрести какой-то опыт, испытать что-то новое, увидеть интересные места. Моим планам посмотреть всю Америку он просто восхитился:
— Это замечательно! Тебе всего 18, а ты хочешь познакомиться с чужой страной. Ты преодолел пол-Земли, чтобы попасть сюда, а тут путешествуешь автостопом, встречаешься с людьми, видишь много нового — это просто отлично.
Вообще он оказался довольно разговорчивым человеком и говорил много, подчас забывая, что я плохо знаю английский и не понимаю многое из того, что он говорит. Чуть ли не любой повод вызывал у него воспоминания о своей полной приключений жизни. Так, попросив застегнуть ремень, он добавил:
— Ремень спасал мне жизнь несколько раз. Впервые это случилось в молодости. Я познакомился с одной девушкой и влюбился. Пытался пригласить её куда-нибудь, завести роман, но ничего не вышло, а один раз я вообще увидел её с другим. Тогда напился в стельку и, ничего не соображая, повел машину. Но, слава богу, пристегнул ремень, и когда врезался в дерево, то остался жив. А если бы ремня на мне не было, то я вылетел бы через лобовое стекло и разбился бы. И в этом случае меня бы здесь не было, — Ховард задумался на секунду, а затем прибавил. — И ты до сих пор стоял бы на том повороте и пытался поймать попутную машину, — и он громко засмеялся.
Так мы доехали до Денвера, и Ховард, проехав со мной по всему городу, довез меня до хостела, где я остановился на ночь.
Тут, наверно, следует рассказать для несведущих, что такое хостел. Почти во всех странах с развитой системой туризма крупным городам нужны дешевые гостиницы. Есть много людей, которые хотят посмотреть мир, но не имеют на это достаточно денег. Как раз чтобы помочь таким людям, были созданы хостелы — международная сеть дешевых гостиниц. Обычно такие они напоминают общежития: в комнатах живет по несколько человек, есть кухня, где можно готовить еду самому, и все в таком же духе — так что человек, который хочет только переночевать и не требует большого комфорта, обычно останавливается здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81