Бледно в ранних сумерках светит бронзовая настольная лампа.
У окна, спиной в комнату, стоит немолодой мужчина, вглядывается в быстро темнеющее пространство.
Хороший некогда пиджак с кожаными налокотниками обвис на сутулой спине, хорошие некогда брюки вытянуты на коленях, он стоит в одних шерстяных носках.
На узком подоконнике перед ним лежит двустволка.
Напряженно смотрит он в окно, сам уже почти невидимый в сумерках лысоватый, в круглых стальных очках, с короткими, пегими от седины бородой и усами, похожий на либерального американского профессора в исполнении, допустим, Джина Хэкмена.
За окном стреляет выхлопом мотоцикл, рычит мотор джипа, осторожно сигналит, подъезжая, вторая машина...
Мужчина, стоящий у окна, резко оборачивается, уже с двустволкой в руках: за дверью комнаты громко скрипит лестница, ведущая в мансарду с первого этажа.
- Здорово, Мишка, - Игорь входит, оглядывается, не подавая руки хозяину, не раздеваясь и не выпуская из рук длинного футляра, садится на диван, - ну, пока ребята не подошли, скажи сразу: у тебя с печенью как? Или ты завязал?
Михаил молча прислоняет к стене ружье, молча берет с книжной полки квадратную бутылку, делает большой глоток из горлышка, протягивает гостю.
Лестница скрипит.
- Что я тебе говорил, Леха? Эти скоты уже выпивают, - преодолевая одышку, обернувшись к поднимающимся за ним, говорит Виктор...
...No 1 давно придумал сюжет и дальше, точнее, даже не придумал, а как бы посмотрел когда-то фильм и теперь время от времени вспоминал его, пересказывал сам себе, но от пересказа к пересказу детали, конкретный фон, тонкости характеров менялись, при том, что общая конструкция, конечно, оставалась неизменной, поскольку менять такую конструкцию - как, например, и конструкцию швейной машинки Singer или пистолета Colt 1911A1 - только портить, проверено временем: совершенство. Но сейчас, пока шла скучная и даже противная застольная беседа, No 1 успел прокрутить только до этого места и выключил проектор, дальше все было ясно, потому что такое начало, как и вообще любое из канонических начал, полностью определяет, что и как будет дальше.
Значит, схема называется "Команда". В нее укладывается все между "Великолепной семеркой" и каким-нибудь "Армагеддоном".
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Все такие схемы были прекрасно известны нам с No 1, поэтому всякий раз, когда мы погружались в сюжет, сбегая таким образом из жизни, отвратительной, глупой и бесцеремонной, как соседка-активистка, - всякий раз не удавалось нам продвинуться до самого конца, последовательно и подробно перемещаясь от картинки к картинке. Увлекательное это занятие через некоторое время теряло свое очарование, превращаясь как бы в обязаловку, поскольку канон тем и хорош, что с ним все понятно, качество драматургии гарантировано - но тем же и плох. Покупаешь levi's 501, свой размер 34х34 - и точно знаешь, что все будет хорошо, удобно и прочно, но уже пятую, допустим, пару просто не замечаешь оделся, и все.
И жизнь, бесконечно изобретательная в создании дискомфорта, сыпавшая все новыми и новыми мерзостями, обязательно оказывалась сильнее сюжета.
18
No 1 вернулся в ресторан.
К счастью, обед тут естественным образом завершался, и No 1 (напомним: он по абсолютно бессмысленной прихоти рассказчика называется No 1) порадовался, что временное отсутствие помогло ему все перенести, не потеряв контроля над собой и не нахамив приятелям - увы, в последнее время такое случалось, а ведь раньше никто даже не представлял, что он может с кем-нибудь поссориться...
Кроме домашних, разумеется.
Но постепенно No 1 стал совершенно невыносим. Задумываясь над причинами этого - видимо, возрастного, вроде склеротических холестериновых бляшек в сосудах - явления, мы с No 1 пришли к выводу, что дело тут не только в изменениях характера самого героя, но и в переменах окружающей жизни.
Получилось так, что человек и время с какого-то момента двинулись в разные стороны, постоянно увеличивая скорость расхождения. Именно: не просто время ушло от человека, что бывает довольно часто и даже с не очень старыми людьми, а они взаимно разбежались, причем скорость упрямого и осознанного бегства человека не уступала скорости течения времени - а оно, следует признать, в описываемые годы неслось, как очумелое.
Многократные попытки выделить главную причину такого, самого трагического из всех, развода привели к тому, что она была найдена. Внимание! Вот:
время безусловно, несмотря на все зигзаги и даже краткие возвращения, вело послушных к жизни в толпе (коллективе, community, соборности, общине), а строптивец все более отдалялся от общности, дичал, отгораживался, будто старался оправдать еще школьную злобную характеристику: "...отметить наряду с этим проявления индивидуализма, высокомерия, противопоставления себя классу...".
Собственно, можно и не продолжать. Можно не вдаваться в объяснения, почему No 1 пришел к выводу, что время, в которое он, по своему невезению, угодил, есть эпоха окончательного торжества количества над качеством и большинства над отщепенцами. Сам No 1 накопил множество наблюдений, убедительно подтверждавших: покончив с самым ярким и отвратительным рассадником коллективизма, человечество немедленно - и даже еще до этого - принялось компенсировать потерю эпидемическим распространением той же болезни, но в латентной, вялой форме. Хамскую рожу, которая есть такой же признак этой инфекции, как "львиный лик" - запущенной проказы, No 1 замечал везде, она то высовывалась из-за знамени безусловно гуманистической организации, то кривлялась над трибуной, с которой обращался к миру уважаемый мыслитель и общественный деятель, то пролезала между строк самого интересного современного сочинения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43