Он окружил себя чуждыми людьми, неразборчив в
дружбе, одни его белые знакомые чем стоят. Да и в целом - среди военных
оказалось много замаскировавшихся врагов. Боюсь, что вас ждут несчастья.
Сегодня я постараюсь разыскать его, встретиться, кое-что объяснить.
Возможно, что он заночует у меня на даче, так что не волнуйся. К утру все
будет ясно. Прощай. Я люблю тебя, как и всегда любил. И по-прежнему
уверен, что со мной ты была бы счастливей".
Больше в письме не было ничего - даже подписи. Мишка закрыл глаза и
стал заканчивать - переводить в точные слова те мысли, которые пришли
после трех чтений письма. Он даже не столько думал, сколько вспоминал одно
место из "Графа Монте-Кристо" - собственно, теперь он уже был уверен, что
вся тайна этого дела в двух книгах - в "Графе Монте-Кристо" и в той, что
он нашел в снегу. Ее содержание теперь он уже тоже представлял себе более
или менее ясно, но все же это была только догадка, а Мишке необходима была
уверенность и, следовательно, помощь матери... Мишка думал, лежал с
закрытыми глазами и постепенно заснул.
А когда проснулся, то увидел, что и мать уже не спит, а искоса, от
подушки, смотрит на него.
- Ну, рассказывай о лыжах, - сказала мать. Мишка вытащил из-под
подушки и молча протянул ей книгу. Мать перевернулась, села, привычно
подпихнув под спину лежавшую на табуретке рядом с кроватью кофту,
взглянула на обложку, быстро перелистала книгу и только после этого
спросила:
- Где взял?
- Нашел, - Мишка ответил, глядя на мать прямо и серьезно, и она не
стала сомневаться, что он действительно нашел английский детектив на улице
подмосковной деревни. Несмотря на свою невнимательность, она прекрасно
разбиралась, когда Мишка врет, а когда нет. Так же коротко она спросила:
- Где?
- Возле дачи, в снегу.
Мать дернулась, книга задрожала в ее руках, и Мишка испугался, но
сообразил, что надо сказать:
- Никто не видел, ни один человек. Кроме Кольки. Он не скажет, не
бойся. Я все понимаю, я же все понимаю, мам... А откуда ты уже знаешь про
дачу?
- Федор Степаныч сказал, - тут Мишка опять испугался, но мать уже
почти успокоилась или взяла себя в руки, а Мишка понял, что мильтон слово
сдержал - не произнесенное вслух свое обещание - и не сказал об их встрече
даже матери. - Я встретила его на дороге, он сказал, что... дача
освободилась, так он сказал... Ну, и что ты от меня хочешь?
- Я хочу, чтобы ты мне прочитала ее. Вслух.
- Немедленно? - мать пощекотала своей ногой Мишкину голую ступню под
одеялом, Мишка визгнул, дернулся, одеяло поехало на пол. Мать встала,
оделась, принялась готовить щи на обед. Она чистила картошку, ходила в
сени за капустой из бочки и салом, Мишка принес воду - а книжка лежала на
столе, и ее яркая обложка странно выглядела в утреннем свете, идущем через
сильно замерзшее окно ровным потоком. Наконец мать сунула чугунок в
растопленную Мишкой печь, снова скинула валенки и полезла под одеяло,
захватив книгу. Мишка немедленно влез следом. Под одеялом было люто
холодно сначала, но вдвоем они быстро нагрели это малое ледяное
пространство.
Читала мать ровно, без выражения и почти без пауз - только иногда
произносила слова сначала тихонько по-английски, а потом по-русски - в
голос.
Когда жестяная кукушка высунулась из ходиков и, истерически
закидываясь, проскрипела пять раз, мать начала читать последнюю страницу:
"...Замысел сэра Джоффри был прост, - сказал сержант. Все, кто
находился в гостиной, молчали. Лишь спицы, которые уронила старая мисс
Боунти, коротко звякнули, нарушив на мгновение тишину. Сержант продолжал:
- Дело в том, что сэр Джоффри был совсем не тем человеком, которого вы все
знали, господа. Безумная любовь к леди Эстер и под стать ей безумная
ревность к мужу этой прелестной дамы - вот две страсти, снедавшие его
необузданную и мрачную душу, - стиль, которым изъяснялся сержант, говорил
о его увлечении викторианскими романами. - И он решил отомстить обоим, и
вам, леди Эстер, которая в свое время... префэйрд... предпочла уважаемого
мистера Браунуолла, и вам, мистер Браунуолл, который, по своему
благородству, склонен считать благородными всех. Он написал слишком
откровенное письмо леди, будучи уверенным, что мистер Браунуолл его
перехватит. И он оказался прав. Леди Эстер стала свидетельницей небывалой
вспышки ревности со стороны своего мужа, не так ли, мистер Браунуолл? Вы
были несдержанны... В таком состоянии, обидев и обеспокоив леди Эстер, вы
и уехали к пригласившему вас сэру Джоффри. А тут еще начался снегопад,
прервавший телефонную связь и, таким образом, отрезавший дом сэра Джоффри
от всего мира. И ваши худшие предчувствия оправдались, не правда ли, леди
Эстер?
Леди Эстер Браунуолл едва заметно кивнула. Сержант обратился к ее
мужу:
- Что вы пили с сэром Джоффри, мистер Браунуолл?
- Бренди, немного бренди и шампанское, - едва слышно ответил молодой
человек. Он ломал пальцы, не обращая внимания на врезавшиеся в запястья
наручники.
- Не следует пить шампанское с человеком, который пишет такие письма
вашей жене, сэр, в доме из которого отпущены слуги, - назидательно сказал
сержант. - Более того, сэр. Я бы не стал вообще принимать приглашения для
беседы о каких-то финансовых делах, даже очень важных, от человека,
который находился с вами и леди Эстер в таких сложных отношениях, - леди
Эстер спрятала лицо в ладонях, и ее плечи затряслись от рыданий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44