Все нормально сработано. Понимаешь, систему при батьке отработать очень сложно. Непредсказуем и упрям. Но команда моя пока справляется.– Ну, это ясно, – сказал Якубович и разровнял усы. – Вахо, вор в законе, – твой, Рамдракович, человек. Пока отдыхает на зоне. Скоро выйдет. Егоров, Внешэкономбанк, – твой, Тозик, Юркин, Сиваков, Невыглас… Об этих я вообще не говорю. А сколько твоих в демсилах. Продырявленная насквозь Маринка Коктыш, Статкевич, Жихарь, Протько, Мацкевич…Латыпов глянул по сторонам.– Ладно, ладно, разговорился ты, очень разговорился. Язык у тебя, Пашуня… Иногда его надо прикусывать.– Согласен, Рамдракович.Якубович разлил вино в стаканы.– А когда-нибудь время настанет… Буду я тебе звонить в Вашингтон из Тель-Авива.– Будешь, если родина потребует…– Ладно, Пашка, поехал я. И тебе пора. Или тут ночевать будешь?– Какое ночевать?Латыпов чмокнул Якубовича в усы. Подойдя к машине, незаметно сплюнул. Он где-то читал, что мусульманин не может с пархатым дружить. Да пошли они все. Паша человек разумный, только много знает. Батьку смог в оборот взять. Такого же жида Заметалина помог ему убрать… Но информации много с собой носит. Кому отдает? Это еще проверим. «Мы дорого заплатили за эту власть в Беларуси» Ельцин внимательно глянул на Черномырдина:– Что ж там, в Минске, дружок твой провалился…– Ничего страшного не произошло… Этот паренек, правда, со слабой головкой, понятиями конюха, но полностью наш. На последнем этапе, да и раньше, наши спецслужбы его поддерживали. Кебич в народе полностью потерял авторитет… Добили его газеты, телевидение. Жену куда-то впер. Все наружу выплыло. Человек он из наших, в обиде не оставим.Ельцин задумался:– Припоминаю… Докладывали мне. Он и за бугор не прочь был поглядывать.– Было такое, но мы тоже много обещали, но мало делали. Это сегодня надо признать.– У самих проблем до хрена, чтобы кого-то в обоз брать… А с этим директором совхоза надо работать. Говорят, в голове у него полная каша.Сосковец усмехнулся:– Если бы там вообще была голова…– Ладно, поздравим мы его и с ходу надо брать в оборот. Езжайте, что-то я сегодня… – И вот еще что. Надо вокруг этого белорусского «самородка» расставить наших людей. Всех до единого. Мишка там Мясникович есть, приятный мужик, юморист, на банкетах скучать не давал. Его убирать нельзя.– Без старой команды ему не удержаться. Если своих колхозников наберет, и года не протянет.– Ладно, – устало махнул рукой Ельцин. – Я сам с ним на эту тему поговорю. Старую команду пускай не разгоняет. Силовиков особенно. Они ведь в первую очередь все наши.Он глянул на Сосковца:– А ты со своей командой поговори. Сам знаешь, с какой. Пускай побыстрее внедряются…Все вышли. * * * Свет фар выхватил мокрые сосны. Служебная Кремлевская дача на Рублевском шоссе. Несколько «мерседесов» во дворе.– Вас уже ждут, – этими словами Сосковца встретил охранник.По большому холлу расхаживал Березовский. Гусинский сидел в кресле. Директор ФСБ Барсуков неподвижно стоял у черного чрева потухшего камина.– Где Коржаков? – спросил Сосковец.– Выехал от Бориса Николаевича. Татьяна звонила.– Хорошо, хорошо… Как вы знаете, было совещание по Беларуси.Березовский усмехнулся:– Можно только догадываться. Много дежурных слов о поддержке нашего младшего брата…Раздались тяжелые шаги.Вошел Коржаков. Обвел глазами присутствующих. Сказал:– Надо было бы еще рыжего пригласить. Сосковец хмыкнул:– Учитывая вашу большую любовь, я не стал его звать. Ну да ладно, как говорится, ближе к телу… Вы понимаете, что такое Беларусь. Пускай там спецслужбы договора подписывают, делегации суются. Мы должны действовать иначе и в другом русле…Березовский, посмотрев на сидящих снизу вверх, ухмыльнулся.– Ты что, Абрамыч?– Аналогию вспомнил. Все это напоминает Антыкву в Карибском море. Ее население в 70-е годы создало партию народного освобождения, объявило независимость и сдало остров в аренду корпорации «Хилтон»… Только там нет такого чуда, как Лукашенко.– Да плевать на него, – ответил Гусинский. – Ему, правда, надо что-то от перхоти, какое-то средство поднести и причесон убрать… Но Беларусь не твоя, Абрамыч, Антыква… Сборочный Цех, какой трудно себе вообразить, транзит…Коржаков сел напротив:– Да это потом. Пускай его заводы упадут в цене. Оружия там немерено. Среднеазиатский регион стонет, только давай, и Ближний Восток. А мы не можем, не можем сами…Сосковец отметил:– Мыслите правильно. И много всего другого. Транзит, конечно, на первом месте. Напрягай, Абрамыч, мозги, ищи на Беларусь выходы.– Уж на него-то найдем… А он шевелиться активно начал. Водку к нам с Запада прет эшелонами. Без всяких налогов, сигареты, уже с Лужковым снюхался.– Да черт с ним, – махнул рукой Коржаков. – Голодный совсем, пускай попитается и хевру свою колхозную подкормит. Главное нам с оружием влезть.– А кто такой Чигирь? Мне неудобно у шефа спрашивать, – сказал вдруг Коржаков.– Наш человек, банкир… Мы с ним через Левитана нефтью занимались. Неплохой мужик, тоже из деревенских. Но нефтью занимался хорошо. И кредиты давал безропотно… И Луку финансировал. Так что поддержка в правительстве нам обеспечена.– Мы слегка отвлеклись от главного. Что мы можем уже сегодня поиметь от нашего выбора. Понимаете в каком смысле. Мне поручено Президентом выработать нашу промышленную политику в отношении Беларуси. Да и вообще, как жить будем?Березовский поднялся со своего места, сказал:– Все проще простого. Нельзя допустить реформирования крупных белорусских гигантов, нефтехимии. Схемы отработаны. Нам нужен контроль за сырьевыми поставками и ценовой политикой на готовую продукцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51