— даже не отреагировав на вопрос майора, воскликнул геолог.
Все посмотрели на говорящего, ожидая продолжения.
— Что?! — быстро спросил Галкин.
— Знаете, вот когда ледяную горку зимой строишь… ну, в детстве, то есть…
— Ну, ну, — поторопил его капитан Стриж, — уже все поняли, продолжай!
— Вот! Не знаю, как в других местах, а у нас это при помощи картонок и досок делалось. Мы таким образом снег в одну кучу сгребали. Чем выше гора становится, тем дальше и снег на нее загребать приходилось. Но как бы ты ни старался, какая-то его часть назад по склону скатывается. И все-таки движение, вызвавшее сход маленькой лавины, было направленно вверх. Я понятно объясняю?
— Женя у нас сначала на физмате учился, — сконфуженно пояснил один из геологов.
Все посмотрели на него и тут же вновь перевели взгляд на Женю.
— То есть ты хочешь сказать, что что-то, или, может быть, кто-то, двигался вверх по склону вслед за нашими охотниками? — предположил Галкин.
— Может быть, и не прямо вслед за ними, но однозначно после того, как прошли наши…
Майор Галкин откинулся назад.
— А собственных следов этого кого-то ты не заметил? — глядя геологу прямо в глаза, задал вопрос старший нашей группы.
— Не-а! — ответил тот.
— Ну, ты, Женька, загнул! — прервал тишину Светлан. — Если кто-то толкал впереди себя по склону картонку, то его следы должны были ложиться поверх следов картонки. А там их нет! — Его глаза весело блестели. Было заметно, что на него водка уже начала действовать.
— Ах, закрой ты рот, Светлан! — отмахнулся от него Женя. — Какая там картонка? Ты опять ничего не понял и все перепутал.
Остальные, пытаясь не задеть самолюбие молдаванина, прятали свои улыбки.
— Я вот что сейчас подумал, — продолжал говорить бывший студент физмата, — если собрать все факты и предположения воедино, то получается, что кто-то, или что-то должно было быть плоским. И к тому же иметь солидные размеры. Этакий ковер-самолет. Только в этом случае объясняется отсутствие всякого присутствия его следов. Или?!
— Почему же именно ковер-самолет? — негромко спросил капитан Стриж.
— Но ведь он же куда-то девался бесследно, значит улетел.
— Ладно, разберемся на месте, — быстро ответил майор Галкин, тем самым, давая понять, что этот разговор окончен, — а сейчас всем воякам ложиться спать. Это приказ!
Подъем был в шесть. А уже в семь часов утра наша группа находилась не меньше чем в пятнадцати километрах от лагеря геологов. Еще не совсем отойдя от сна, я уже изо всех сил соображал, откуда же взялся ГАЗ-66, на котором мы сейчас тряслись. Хотя, если учесть то обстоятельство, что ночью я будто бы слышал шум вертолетных винтов, появление грузовика можно было без труда объяснить. Машину вел сам Галкин. С ним в кабине расположились Стриж и старший лейтенант Журавлев. Дороги не было. Но там и тут встречались следы грузовых автомобилей. Когда майор заруливал в эти колеи, начиналась настоящая свистопляска: нас метало из стороны в сторону, а ящики с аппаратурой и инструментами, наши палатки и спальные мешки начинали летать по кузову. Еще хуже было, когда машина спотыкалась о пухляки. Так здесь называют характерные для ландшафтов Устюрта ямы и колеи, заполненные пылью. Распознать их на земле практически невозможно. Но опасность они могут представлять довольно серьезную. Бывали случаи, когда на таких вот колдобинах ломались рессоры и мосты. А что означает потеря хода в этих богом забытых местах, нетрудно себе представить.
Искореженный УАЗик мы заметили издалека. Трудно было распознать в этой скомканной крупногабаритной консервной банке транспортное средство. Потемневшее железо, местами насквозь проеденное ржавчиной, наводило на мысль о солидном возрасте автомобильных останков. И все же это был тот самый УАЗик, который еще несколько дней назад лихо бегал по здешнему бездорожью. Галкин остановил машину в нескольких десятках метров от изуродованного УАЗа. Мы ждали команды к выгрузке. Однако вместо нее к нам в кузов залез капитан Стриж. Сбросив с наших вещей полог, он открыл оружейный ящик.
— Магазины примкнуть, — выдавая нам автоматы Калашникова, говорил он, — поставить на предохранитель!
Появился Галкин и, постучав по откидному борту, скомандовал:
— А ну, выходи!
Старший прапорщик Щеглицкий и старшина Дятлов занялись тщательным изучением и фотографированием останков машины. Лейтенант Синицын и сержант Воронян обследовали склон. Меня приставили к Журавлеву, а Стриж и Галкин поднялись на вершину чинка. Старший лейтенант Журавлев долго возился в кузове, пока, наконец, после очередного мата он не позвал меня:
— Принимай! Только очень осторожно! — сердито сказал он и протянул мне конец довольно длинного свертка. Старший лейтенант спрыгнул на землю и стал быстро расстегивать чехол. В нем оказался дельтаплан нетипичной трапециевидной формы. Когда все трубки были соединены в прочный каркас и парусина крыльев натянута, мы понесли летательный аппарат вверх по склону.
— Журавлев, мне очень важно знать, как далеко простираются эти пески, — отдавая старлею распоряжения, майор указывал вниз, на копошащихся у груды металла Щеглицкого и Дятлова.
Я проследил за движением его руки и только здесь обнаружил, что части разорванного надвое УАЗа сантиметров на десять утопают в бледно-сером песке. Странно, что я этого сразу не заметил. Территория, покрытая песком, была немаленькой и уходила к противоположному краю природного котлована.
— Кроме того, мне необходим примерный план местности, со всеми достойными упоминания особенностями. Позже мы сравним его с нашими картами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95