Были попытки улучшения их положения, но они вдребезги разбивались о сопротивление палаты лордов. И все же евреям удавалось прокладывать себе дорогу в высшие слои общества. Дэвид Саломонс был первым еврейским лордом-мэром в 1855 г., став шерифом 20 годами ранее, а Фрэнсис Голдсмид – первый еврей, ставшим баронетом в 1841 г.
Однако сохранение жестокой нелепости положения евреев было продемонстрировано сначала Лайонелом Ротшильдом в 1847 г., а затем – в 1851 г. – Дэвидом Саломонсом. Оба они были избраны членами Парламента с тем, чтобы тут же потерять эти места: будучи нехристианами, они не могли принести присягу. Закон был изменен в 1858 г., и в 1868 г. Бенджамин Дизраэли стал первым евреем, занявшим пост премьер-министра Великобритании. Дизраэли, этнический еврей, но англиканин по вероисповеданию, был членом парламента от консервативной партии с 1837 г. и из-за своего принятия христианства не подвергался дискриминации. В своем романе, написанном в 1844 г., он представил привлекательный портрет Лайонела Ротшильда в образе Сидония. Ротшильду суждено было появиться в образе литературного героя, хотя и не столь положительного, еще раз, когда в 1874 г. он, как полагали многие критики, послужил прототипом Мемотта, большого жулика из книги Энтони Троллопа «Как мы нынче живем» (The Way We Live Now).
К тому времени, когда Маркус озаботился повышением своего социального статуса, враждебность местного общества по отношению к евреям вспыхнула с новой силой. Между 1881 г. и началом войны в 1914 г. 150-тысячная волна иммиграции удвоила численность британской еврейской общины. Среди британцев широко распространялась тревога: евреи, бегущие от преследований в Центральной и Восточной Европе, собирались в британских городах, особенно в Лондоне, создавая новые гетто, некоторые из которых быстро становились территориями, закрытыми для неиудеев.
Масло в разгорающийся костер общественного недовольства подливали и ядовитый антисемитизм газетных статей, и зажигательные речи членов парламента, таких как Эванс Гордон, который жаловался, что его избиратели живут в постоянном страхе быть изгнанными из собственных домов «беженцами из Европы». Но кроме слепого предубеждения и организованного гнева толпы, существовали и действительно вызывающие серьезное беспокойство факты. Среди иммигрантов были преступные элементы, которые занялись на новом месте культивированием проституции, вымогательства и криминального ростовщичества. Полиция, казалась, не собиралась ни исследовать проблему, ни решать ее. Кроме того, в восточном Лондоне, например, вновь прибывшие в 1887 г. вели конкурентную борьбу за вакансии, сбивая тем самым ставки заработной платы и устанавливая свое господство в некоторых отраслях при локально высоком уровне безработицы.
ВИДЕНИЕ АДА
Маркус Сэмюэль размышлял обо всем этом, когда в 1890 г. прибыл в столицу Каспийского нефтяного региона.
Баку был и городом, выросшим в результате экономического подъема, и видением ада. Нефть добывалась и продавалась на Апшеронском полуострове уже более двух с половиной тысяч лет, и Александр Македонский во время войны против Персии в 331 г. до н. э. использовал глиняные горшки, наполненные бакинской нефтью, для освещения своей палатки. Этот район, с его вечными вырывающимися из-под земли столбами огня, – газ вспыхивал, проходя через трещины в нефтеносном каменном известняке, – находился в древнем сердце территории поклонников огня, исповедовавших религию Заратустры. Здесь размещались три Храма Огня.
Строительство шахт в этом регионе имело давнюю историю. В районе Балакан имелась шахта глубиной более 115 футов, которая была выкопана, согласно надписи, вырезанной на найденном на ее дне большом камне, Мамедом Нур-оглы еще в 1594 г. Подобные колодцы были обнаружены и зарегистрированы в 1770-х гг. русским ученым Гемлиным, а в 1827 г. исследовались и были описаны горным инженером Воскобойниковым.
Именно на территории нефтяного месторождения Биби-Эйбат в Баку была пробурена первая в мире нефтяная скважина. По словам Натига Алиева, президента государственной нефтяной компании Азербайджана, скважина была пробурена по инициативе и под руководством русского инженера по фамилии Семенов в 1847 г.
Фактически нефтедобывающая промышленность была основана и начала развиваться лишь после присоединения этой области в начале XIX столетия к могущественной Российской империи. Через полвека неэффективного и часто коррумпированного управления государственной монополией, разведка и разработка месторождения в 1872 г. были переданы частным компаниям. Так же, как и в случае с Питхоулом, на берега Каспийского моря устремились предприниматели. Началось массовое бурение скважин и строительство нефтеперерабатывающих заводов; к концу следующего года здесь работало не менее 20 небольших заводов, производивших керосин.
Только миссионер-нефтяник с дефицитом обоняния, возможно, нашел бы растущий в нефтяной гонке Баку красивым. Здесь вырос лес нефтяных вышек, теснящихся в поисках безопасной опоры в том, что часто оказывалось океаном липкой грязи. Ветер приносил сюда специфический запах наполненного сажей дыма от «огненных столбов» и нефтеперерабатывающих заводов. Рабочие и спекулянты, вдыхающие этот смрад, вынуждены были еще и утопать в сырых сточных водах, затопляющих их лагеря. Классическая картина ада с горящей и смердящей серой получила здесь свое новое и еще более ужасное воплощение.
Производительность новых скважин – на рубеже веков их там было 3 тыс., из них 2 тыс. давали нефть в промышленных масштабах,– взлетела с 600 тыс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100