Ты меня не знаешь, но я — известный писатель.
— Ну, тогда Виктория жила с тобой 'по расчету.
— Попробуй еще раз намекнуть на нечто подобное, и я тебе рожу раздеру, — угрожает Хуан.
— И что ты там пишешь? — спрашивает она, вроде как подлизываясь.
— Я закончил свой первый роман, но уже необычайно зрелый.
— Он интересный?
— Очень грязный, как и все удавшиеся первые романы. Когда человек наконец-то получает возможность издать свой первый роман, ему все уже так надоедает, что книга получается паскудная. Поэтому она и нравится. Второй роман обычно получается помягче, единственная его задача — это получить возможность написать третий. С этого момента ты уже романист. Я пишу только по воскресеньям. Не важно, во сколько я просыпаюсь и с кем, — каждое воскресенье я просыпаюсь со слезами на глазах. И тогда я плачу и пишу. Потом ощущаю лишь приятную меланхолию. А зачем я вам все это рассказываю — сам не знаю.
— Я тоже.
Гудок приближающегося поезда. Снаружи по-прежнему идет дождь. Во время разговора в бар зашло несколько пассажиров. Хуан и незнакомка, с головой ушедшие в свои проблемы, ни на что не обращают внимания. Шум подходящего поезда действует на них как будильник.
— Что будете делать? — спрашивает девушка. — Поедете со мной или останетесь здесь пережевывать свои проблемы?
— Мне не нравится путешествовать, это неудобно. Пожалуй, я закажу что-нибудь выпить.
— Разговор проще начать, чем закончить, верно?
— Да, и в романах то же самое.
— Ну что ж, прощайте.
— Удачи во Франции.
Девушка исчезает, поезд тоже. Непогода бушует. А Хуан продолжает сидеть в баре, ожидая, когда дождь перестанет, чтобы вернуться домой к своей молодой Виктории.
Войдя в гостиную, он застает ее уснувшей на диване перед телевизором, в позе, которая была бы неудобна для кого угодно, только не для нее.
«Наверное, что-нибудь выпила», — думает Хуан. Он, как всегда, беспокоится, но близко не подходит и разбудить девушку не пытается.
Хуан садится за машинку и, проставив номер на первой странице, начинает печатать:
«Не трогайте меня. Несколько дней назад меня изнасиловали, глумились как хотели. Просто чудо, что я осталась жива, если это можно назвать жизнью. Но предупреждаю: я способна вас убить, я до сих пор травмирована».
— Великолепное начало для романа! — восклицает Хуан.
Он смотрит на Викторию, ему хотелось бы прочесть написанное ей. Но тогда придется рассказывать про встречу на вокзале и про то, что он говорил о Виктории с незнакомой женщиной.
Происшествие с гадалкой было правдой, однако у них с Викторией другие проблемы. И Хуану ни с кем не хочется их обсуждать, кроме второй участницы, которая в этот момент спит, повернувшись спиной к нему и к телевизору.
Странный способ смотреть телик.
Хуан подходит к девушке, ему нравится прикасаться к ней во сне. Он садится на диван, разворачивает ее тело к себе.
Виктория не спит — хотя это как посмотреть. Есть люди, которые смерть называют вечным сном.
В складках одежды Хуан находит подкожную иглу, недавно использованную.
Хуан смотрит на иглу, и, пока он плачет, он думает о том, что Виктории уже не удастся найти мужчину, способного дать ей столько любви, сколько ей необходимо.
А у него уже не будет возможности убедить ее, что этот мужчина — именно он.

1 2