Андрей толкнул дверь и вошел внутрь. Слесарь перестал работать и, подняв голову, вытер рукавом пот со лба.
- Здравствуйте, - сказал Андрей. - Я хотел... Можно мне посмотреть механизм? - Он показал в сторону витрины.
Слесарь положил напильник на верстак и подошел к Андрею.
- Механизм? - удивленно спросил он. - Трактор? Для чего он тебе понадобился?
- Так... Для одного дела. А почему трактор?
- Потому что он сделан знаешь когда? В начале столетия. Там дата есть, сейчас я тебе покажу.
Он снял механизм с витрины и повернул его задней стенкой кверху.
- Вот, посмотри.
Действительно, на желтой латуни были выгравированы слова "Tawannes Watch, Со" и витиеватые цифры: 1902.
- Дедушка он уже, ясно?
- Ясно. А работает?
- Дай бог, - сказал слесарь. - Послушай.
Он взял с витрины ключ, насадил его на граненый храповой валик и несколько раз сильно повернул. Звук получился такой, как от мотоцикла, у которого сняли глушитель. И тотчас тронулся с места анкер, толкнул балансир, и колесики начали звонко штамповать секунды.
"Тренк-тренк, тренк-тренк, тренк-тренк..."
- Вот так, - сказал слесарь. - Ясно?
- Ясно. Вы его продаете?
- Для чего он тебе? Разберешь?
- Зачем разбирать? Мне он разобранный не нужен. Мне нужен целый.
- Секрет?
- Нет, не секрет. Он должен поворачивать одну штуку. За сутки на триста шестьдесят градусов.
- Не пойдет. Придется переделывать.
- Знаю. У меня будет редуктор. Замедлитель.
- Молодец, - сказал слесарь. - Соображаешь. А что это за штука? Секрет?
- Почему секрет? Трубка такая. Легкая. Так продадите? Сколько он стоит?
Слесарь повертел механизм в руках.
- По правде сказать, дорого стоит, парень. Нужная вещь - она всегда дорого стоит. Это для тебя дорого, понимаешь? Потому что тебе нужна. К тому же английская работа. Тут по-английски написано. Я думаю, это от астрономических часов. А для меня эта штуковина - пшик! Ничего она для меня не стоит, потому что я ее на чердаке нашел. Можно сказать, от гибели спас. На, бери, - он протянул механизм Андрею. - Бери, чего застеснялся? Каждая вещь должна найти своего хозяина, ясно? Подожди, я его заверну. А что это за труба? Секрет?
Андрей замялся.
- Не говори, если не хочешь. Я тебя за язык не тяну, - сказал слесарь, вручая Андрею пакет. - Тащи. Я его нарочно положил на витрину. Вдруг, думаю, кто-нибудь спросит? Он еще лет двадцать простукает. Вещь прочная. А секреты обязательно должны быть у каждого человека.
Через минуту Андрей шагал по улице и думал о том, как неожиданно сбылась его мечта.
Сверток приятно оттягивал руку.
Чудесный день!
... Если бы только не точка в классном журнале...
Маленький белый дом под красной черепичной крышей, в котором живет Андрей, стоит в самом конце улицы Тургенева.
Во дворе растут кусты черной смородины и старая-престарая груша, плоды которой вкусом напоминают сырую картошку. Двор чистый, земля на нем плотно утрамбована, похожа на асфальт. Ни перышка на ней, ни сухого листка. Два раза в день мать метет двор полынным веником, а в жару поливает водой, чтобы не было пыли.
В доме четыре комнаты: кухня, гостиная, спальная и еще маленькая, похожая на кладовку, - Андреева. Только и есть в ней кровать, стол да табурет. Больше ничего не вмещается.
На одной стене - карта земных полушарий. На другой - вырезанная из "Огонька" репродукция с картины художника Соколова "На голубой планете".
На столе, придвинутом к окну, стопка учебников и астрономический календарь за 1964 год.
В ящике стола карандаши, картонная коробочка с винтами, шайбами и пружинами, набор отверток и гаечных ключей и толстая тетрадь с надписью на обложке: "Дневник выхода в Б. К.".
На полочке, пристроенной в углу у окна, еще несколько книг, в основном справочники.
Но самое главное находится на чердаке, куда ведет квадратный люк в потолке коридора.
Там, за дощатой дверцей, которая, скрипя, поворачивается на тугих петлях, начинается другой мир, тайну которого Андрей тщательно оберегает от всех - от матери, от отца и даже от ребят, с которыми дружит.
* * *
Это случилось два года назад, когда к ним приехал из Одессы старинный приятель отца Валентин Алексеевич Рябцев.
Рябцев командовал судном, поэтому носил фуражку с золотыми лавровыми веточками на козырьке и золотые шевроны на рукавах кителя.
Он привез с собой запах моря, смешные одесские словечки и десятикратный бинокль, огромный, как башенная артиллерийская установка.
Андрей в первый же день завладел биноклем и не расставался с ним всю неделю, что Валентин Алексеевич пробыл у них в гостях.
Удивительно преображался мир в выпуклых стеклах, вставленных в черные тяжелые трубки.
Вот в конце улицы движется крохотная человеческая фигурка. На таком расстоянии не разобрать - мужчина это или женщина. Но стоит поднести к глазам бинокль, и смутная фигура как бы делает громадный прыжок и оказывается совсем близко - рукой достать. И сразу видно, что это не мужчина и не женщина, а мальчишка. Идет по улице, глазеет по сторонам и свистит. Да, да, свистит. Ясно видно, что губы у него сложены трубочкой. Отведешь бинокль от глаз - и опять вместо мальчишки серая фитюлька на ножках.
Шесть дней Андрей носил бинокль с собой, смотрел на далекие дома, на деревья, на людей, на летающих птиц и на облака.
И только в последний вечер, когда Валентин Алексеевич уже собирался на вокзал, догадался направить бинокль на Луну.
С этого момента его жизнь изменилась круто и навсегда. Да, говоря откровенно, до того вечера он и не жил по-настоящему. Просто плыл в океане к берегу, который находится неизвестно где.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23