На фоне бархатно-черного неба с разноцветными точками немигающих звезд, на высоте километра над долиной, висело необыкновенное сооружение. Нет, оно не было похоже на мост. Скорее всего оно напоминало гигантскую трубу, диаметром не меньше двухсот метров, переброшенную с одной скалистой гряды на другую. Труба начиналась на ровной площадке, вырубленной в склоне Оливия, плавно взмывала ввысь и уходила к мысу Лавинию, теряясь в его нестерпимом белом блеске. Не было никаких подпор, никаких растяжек, удерживающих трубу в этом положении. Даже в условиях небольшой тяжести на Луне такая конструкция казалась чудом. Это было ясно и не специалисту. И тем не менее вот она, перед глазами.
Несколько минут он стоял, глядя на арку и прислушиваясь к великой лунной тишине. Потом оценил расстояние до ближайшего удобного выступа на склоне Оливия и взялся за пускатель ракетного двигателя.
- Итак, Степушкин, скажи нам, чем прославился Торичелли?
Клара Сергеевна села за стол и придвинула к себе классный журнал.
Андрей встал из-за парты и поежился. Было неловко чувствовать на себе взгляды всего класса. Но ощущение неловкости быстро прошло, потому что про Торичелли можно было рассказывать без конца.
- Эванджелиста Торичелли жил в Италии, - начал он. - Торичелли был замечательным человеком. Он умел делать самые лучшие в мире линзы для телескопов. Он брал две стеклянные пластины, насыпал между ними наждак и начинал тереть друг о друга. Тереть нужно было долго, дней шесть. Постепенно получалось два стекла - одно выпуклое, другое вогнутое. Стекла получались матовые, их нужно было полировать. Он полировал крокусом. Брал порошок крокуса и разводил его на масле. На полировку тоже уходило дня два...
Клара Сергеевна откинулась на спинку стула, и на ее лице появилось то особенное выражение, которое так не любил Андрей. Эти плотно сжатые губы и прищуренные глаза всегда предшествовали неприятному разговору.
- Степушкин, - сказала она, - Торичелли прославился не линзами, а чем-то другим. Вспомни, пожалуйста, чем, и скажи нам.
Андрей потер лоб, стараясь вспомнить, чем еще прославился знаменитый итальянец.
Ничего не вспомнилось,
Вот линзы у него получались такие, что до сих пор идут разговоры о каком-то секрете Торичелли. Чистые, без единого пузырька в глубине стекла, идеально правильные, они ценились на вес золота. Линза весила фунт - фунт золота получал за нее Торичелли.
- Ну, что же ты молчишь, Степушкин? Неужели ты забыл про барометр?
- Ах да, барометр... - сказал Андрей. - Верно, он изобрел барометр. Но прославился он все-таки стеклами. Барометр был не главным.
- Зачем ты выдумываешь? - сказала Клара Сергеевна. - Главным изобретением Торичелли был барометр, а оптические стекла он изготовлял в часы досуга. Садись. Надо хоть изредка заглядывать в учебник физики.
Она склонилась над журналом и поставила в клеточке против фамилии Андрея жирную точку. Это означало, что при следующем слабом ответе в графе появится двойка.
Андрей заволновался.
- Клара Сергеевна, - сказал он. - Я заглядывал в учебник. Я знал про барометр. Только не он главный. Честное слово, не он. Я читал в одной книжке...
- Не мешай нам заниматься, Степушкин. Сиди спокойно, - сказала Клара Сергеевна и вызвала к доске Лиду Звонареву, отличницу.
"Как же так, - подумал Андрей, - ведь в книжке черным по белому сказано, что Эванджелиста Торичелли всю жизнь занимался стеклами для телескопов и зрительных труб, а барометр изобрел случайно. Кто прав - Клара Сергеевна или автор книжки? И почему Клара Сергеевна, спрашивая других, всегда смотрит им в лицо, иногда одобрительно улыбается, а когда отвечает он, Андрей, она равнодушно отворачивается к окну, и лицо у нее делается скучным? И двойки он получает чаще, чем другие, хотя материал знает наверняка лучше. Почему она так придирается к нему? Почему она не прощает ему ни одной ошибки?"
В начале года, придя в класс, она спрашивала, кто чем занимается дома на досуге. Отвечали по-разному. Девчонки увлекались театром, художественной гимнастикой и вышиваньем. Мальчишки собирали транзисторы, играли в школьной футбольной команде, ходили в кружок самбо и в шахматную секцию. Когда очередь дошла до Андрея, он сказал, что больше всего любит смотреть на звездное небо.
Учительница недоверчиво улыбнулась. Наверное, подумала, что ее разыгрывают.
- Любопытное занятие. И что же ты видишь на небе? - спросила она иронически под дружный смех всего класса.
- Созвездия, - сказал Андрей. - Метеориты. Луну. Млечный Путь. Один раз видел болид. Он упал на северо-востоке за городом. Я два раза ходил туда, но не нашел. Наверное, он взорвался и рассыпался на кусочки.
- Какие же созвездия ты знаешь? - спросила Клара Сергеевна.
- О! - сказал Андрей. - Во-первых, созвездия Зодиака. Козерог, Водолей, Рыбы, Овен, Телец, Близнецы, Рак, Лев, Дева, Весы, Скорпион, Стрелец. По этим созвездиям в течение года проходит Солнце. Например, в апреле Солнце находится в созвездии Рыбы, а в мае переходит в созвездие Овна. Потом есть созвездия, которые никогда не заходят за горизонт в наших северных широтах. Это Большая и Малая Медведицы, Дракон, Кассиопея, Цефей и созвездие Гончих Псов. Есть весенние, летние, осенние и зимние созвездия. И в каждом созвездии есть свои замечательные звезды. Полярная звезда, например, в хвосте Малой Медведицы. Или бело-голубая звезда Ригель в созвездии Ориона.
- И ты можешь эти созвездия найти на небе? - спросила Клара Сергеевна.
- Могу, - сказал Андрей.
- Кто же тебя научил?
Андрей удивленно пожал плечами.
- Небо, - сказал он, - Оно все время над головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23