Этого они, наверное, боялись и потому схватили меня, не дав и слова сказать.— Противоположные показания обоих полицейских налицо.— Ложные показания.— Придержи свой язык, Джо Кинг. Показания будут подкреплены клятвой, в этом я не сомневаюсь.Полицейские, всем своим видом выразили согласие.— Я спрашиваю в последний раз: где ты был и откуда у тебя нашейная серебряная цепочка?— Я отказываюсь давать показания.Судья недовольно вздохнул и повернулся, чтобы заполнить паузу, к Рунцельману:— Ну что?— Здесь родители Гарольда Бута, они хотят с вами поговорить.— Пусть войдет Айзек Бут.Рунцельман привел ранчеро к председателю в комнату, которая служила также и помещением для предварительного следствия. Когда Бут увидел Джо Кинга в наручниках, он стал значительно увереннее. До этого он еще как-то сомневался, правильно ли обвинять Джо Кинга лишь потому, что он живет на уединенном ранчо.— Что вы хотите сказать, Бут?— Мой сын Гарольд пропал. Он исчез с той самой штормовой ночи. Вечером его видели около супермаркета в то же самое время, что и Джо Кинга. А тут еще пришла Квини Халкетт.Судья пристально посмотрел на мужчину, который сделал это заявление. Затем он медленно, как будто это ему самому очень тяжело, достал серебряную цепочку, которую полицейские при аресте изъяли у Джо Кинга. Он кивнул Буту подойти поближе и дал ему цепочку в руки.— Узнаете вы этот предмет?— Да. — Руки с огрубевшей от работы кожей задрожали. — Это… это же… цепочка, которую мой сын всегда… носил на шее.Затрудненным движением Айзек Бут протянул цепочку обратно судье. Его плечи опустились. Он хотел поговорить с судьей, но в глубине души надеялся, что подозрение тотчас рассеется. Он хотел узнать не о мертвом своем сыне, а о живом. Но теперь у него не оставалось никаких сомнений. Это была ужасная правда.Судья направил на Стоунхорна свой взгляд.— Джо Кинг… ты убил Гарольда Бута.— Нет.— Где ты был в ту штормовую ночь?— Я отказываюсь давать показания.— Как ты завладел этой цепочкой?— Я ее нашел.На лбу судьи надулась толстая жила.— Твой народ стыдится тебя, Джо Кинг. Если ты не можешь доказать, где ты был в ту ночь, и если ты не можешь объяснить, как ты завладел этой цепочкой, смертный приговор тебе на этот раз обеспечен.Стоунхорн молчал.— Скажи по крайней мере, где ты оставил моего убитого сына! — вскричал старый ранчеро. — Скажи мне, чтобы я мог предать его земле и его не разорвали коршуны!Бут стоял около стола судьи и мог хорошо видеть лицо Джо Кинга, которое оставалось совершенно неподвижным.— Ты бандит и сын убийцы… — Тут Бут уже совсем вышел из себя и хотел с кулаками наброситься на скованного — полицейский схватил его за руку; Бут закашлялся. — Где… где его тело?Джо Кинг молчал.— Где же это ты нашел цепочку? — Судья тоже едва сдерживал себя.— Я нашел ее на обочине дороги, в траве, в ста пятидесяти шагах от домов в направлении Нью-Сити. От нее остался отпечаток, как будто она там лежала уже давно.— С чего это ты принялся там искать эту цепочку?— Я ее не искал. Я нашел ее совершенно случайно.— Так. Ты ее нашел совершенно случайно. Когда?— Неделю назад.— Почему ты находку не сдал? Она из серебра.— Это меня не интересовало.— Это тебя не интересовало! Что же тебя интересовало?— Я отказываюсь давать показания.Наступила пауза. Судья смотрел на лист бумаги, на котором уже были намечены некоторые вопросы, дополненные теперь его собственной рукой, данные для протокола. Он хотел призвать себя этим к спокойствию и к объективности.Айзек Бут сгорбился на стуле и закрыл руками глаза. Рунцельман прислонился к двери.Навытяжку стояли только оба полицейских да Джо Кинг. Высокий полицейский крепко держал Джо Кинга за руку, у маленького был в руках пистолет: ведь оба опасались, что обвиняемый попытается бежать. Ноги-то у него были свободны.Джо Кинг смотрел на пистолет с выражением того снисходительного презрения, какое у него вызывали многие его враги.— Можем мы еще сегодня до обеда сделать что-нибудь, чтобы внести в дело больше ясности? — спросил судья Рунцельмана, который считался особенно сведущим во всех племенных отношениях и неразберихах.Рунцельман ответил неохотно, но все-таки ответил:— Может быть, Квини Халкетт наведет на какой-нибудь след. Ее же видели в тот вечер перед супермаркетом. Ее автомобиль стоял там.— Девушка вообще ничего не знает, — решительно заявил Стоунхорн, бросив враждебный взгляд на Рунцельмана.Судья медленно поднял голову и посмотрел снизу вверх на Джо Кинга.— Ни на одном из твоих многочисленных допросов, Джо Кинг, ты никогда не делал таких поспешных, необдуманных заявлений. Мы вызовем Квини.Обвиняемый, допустив промашку, пришел в такое скверное настроение, что трудно даже представить. Для него ничего не было хуже, как чувствовать собственную уязвимость или вообще казаться самому себе несовершенным. Тачина может подумать, что это именно он какими-то своими показаниями втянул ее в это дело. Конечно, они будут допрашивать ее отдельно. Он не сможет подать ей никакого знака, он не сможет ничего дать знать о себе. Наверное, разыграется сцена, в которой она постарается от него отречься, или она под натиском судьи скажет слишком много. Полицейские, судьи, это семейство Бут будут торжествовать, а Квини станут жалеть. Стоунхорн был близок к действительно безумной попытке бежать, чтобы предотвратить допрос Квини.Но он сказал себе, что и этот путь неприемлем, ведь свидетельница Квини не станет благодаря такому событию менее интересна.Судья велел увести Стоунхорна. Он был приведен в камеру с зарешеченным окном, которая находилась в расположенной совсем рядом с домом суда примитивной полицейской тюрьме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162