Наполняя все улицы буйным ревом, сквозь сутолоку перекрестков проносились пожарные, полицейские, машины скорой помощи.Женщины собрались рано и с началом рассвета прибыли в город. Это были лучшие часы, потому что после праздничных ночей в это время все спали. Было прохладно, хотя после полудня становилось невыносимо жарко. Огромный термометр, укрепленный на высоте десятого — двенадцатого этажей отеля, показывал еще только восемнадцать градусов по Фаренгейту.На улицах пока было свободно. Тротуары пусты. Ночная иллюминация — белая, зеленая, красная — погасла. Некоторые витрины еще в искусственном свете манили особенно дорогими или, наоборот, дешевыми товарами для гостей родео.Квини направилась прямо к месту родео, чтобы найти мужа. Джо уже прошел предварительный заезд и ждал их со сдержанным нетерпением. Джо, Квини, Окуте и Унчида имели пропуска в индейскую деревню, которая в районе празднества была выстроена как особый аттракцион. Они оставили автомобили на стоянке участников и пошли со своими чемоданчиками и детьми к огороженному кругу, на котором было установлено несколько особенно больших индейских палаток — типи, украшенных геометрическими символами и изображениями зверей. Одна типи принадлежала племени Коллинза; там уже разместились Окуте и Джо.Женщины вошли внутрь. Обитатели палатки все еще спали, так как вечера на праздничных торжествах всегда затягивались допоздна. Однако теперь поднялись мать и отец и приветствовали новых гостей. Обитатели палатки с удовольствием отметили, что новые гости привезли с собой и продукты. Они были беднее, чем Коллинзы, и зарабатывали показом палатки и демонстрацией жизни индейцев несколько долларов в день. Они очень надеялись, что в конкурсе типи получит приз.Квини занесла одеяла, положила рядом с медвежьей шкурой Окуте. Она отдохнула еще часа два с детьми и дала им затем полную грудь. Согласие, естественность, надежды маленькой компании привлекли симпатии всех обитателей палатки.Окуте и Унчида прохаживались среди палаток, которые образовывали большой круг с деревом в центре. Дети и взрослые вышли уже из них наружу. Они принадлежали к разным племенам. Здесь были представлены ассинибойны, дакоты, сик-сики, кри, пиеганы. Объяснялись они на английском или жестами. Мальчики еще до завтрака упражнялись в любимой игре «бекинг хорс», в которой им, конечно, выпадала и роль лошади.Вся территория праздника в эти утренние часы была спокойна и деловита. Убирались трибуны, готовилась трасса для автомобильных гонок, снова подготавливалась площадь для заключительных скачек на бронках. Многочисленные маленькие и большие павильоны пополняли свои запасы алкогольных и безалкогольных напитков, доставлялись на кухни продукты, и повара уже стучали ножами. У ларьков, в которых должны были продаваться сувениры, появились продавцы. Стулья у лимонадных киосков, в сосисочных и ресторанах уже стояли плечо к плечу. Было подготовлено место для оркестра. Пришли распорядители и контролеры. В билетных кассах у входа сидели кассиры. Подсчет велся автоматами. Программы лежали наготове. Был день автомобильных гонок, но завершал программу заезд на бронках. Кроме того, действовала выставка скота, предусматривалось присуждение призов.Джо остался в индейской деревне, позавтракал вместе со всеми, потом пошел к своей лошади, которая стояла в прокатной конюшне. Руководство родео сразу же зафрахтовало Пегого для нынешнего празднества; после состязаний они хотели договориться с Джо о продаже и цене. На предварительном заезде Пегий сбросил всех всадников и отлично зарекомендовал себя у руководства, а в лице наездников приобрел себе врагов. Джо внимательно наблюдал за действиями своего любимца, хотя у него внутри все переворачивалось, когда чужой человек сидел на его лошади. Он сам выполнил свое задание на другом бронке. На основных выступлениях животные расставались со своими владельцами, во время второстепенных состязаний наездники выступали на своих собственных лошадях.Квини приобрела программу. Она изучила ее вместе с хозяйкой палатки и узнала, что Джо был единственным индейцем, принимавшим участие в состязаниях. Другие прибыли только для представления.Мужчины в их роскошных нарядах: в вышитых куртках, вышитых легинах, вышитых мокасинах, на лошадях с вышитыми уздечками, в головных уборах из орлиных перьев — проехали в индейском параде по городу. Они давали себя фотографировать, если кто-нибудь хотел это сделать, что особенно часто случалось, если носитель великолепной одежды из сыромятной кожи выглядел так, как белые люди представляют себе вождя. Некоторые разнаряженные были даже в вышитых сапогах с отворотами, что вызвало у Окуте, когда он об этом узнал, гримасу неудовольствия.— Джо мог бы быть прекрасным индейцем, — сказала хозяйка палатки. — Почему он не стал участвовать в параде? Или у него дома нет старой одежды?— Как же, куртка дедушки, но Джо ее еще никогда не надевал. И дедушкин головной убор из перьев орла, Джо тоже его ни разу не надел.— Жаль.Квини подумала о том, что этот старый человек, о традиционном индейском костюме которого она только что. говорила, был убит матерью Стоунхорна Уиноной Кинг при самозащите и что Стоунхорн сам ребенком едва перенес жестокое обращение пьяного старика. Но, наверное, дед, когда он бывал трезвым, был таким же заботливым, приветливым, таким же гордым человеком, как старый Кинг.— Жаль, — сказала хозяйка, имея в виду украшения из перьев.— Жаль, — ответила Квини, с грустью думая об этом человеке.Итак, Джо Кинг был единственным индейцем, который внес большой заклад и взялся состязаться с белыми ковбоями до последнего круга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162