пыток нетЖесточе!" — но спокойно мы сидимИ, при оружье, держим наш совет;Но это ль наихудшая беда?Когда, преследуемые ВрагомОжесточённым, падали в провалСтремглав под сокрушительной грозойРазящих молний, жалостно моляСпасения у бездны и в АдуИща убежища; когда в цепях,На серном озере, стенали мы,Не хуже ль было? Если дуновенье,Что эти горны страшные зажгло,В семь раз мощней раздует, распалитДля нас предуготованный огонь,И притаившееся в вышинеВозмездье длань багровую опятьВооружит, чтоб пуще нас терзать,И хляби ярости Господней вновьОтверзятся, и хлынет пламепадС Гееннских сводов, — жгучий, жидкий жупел,Обрушиться готовый каждый мигНа наши головы, — и что тогда?Пока мы рассуждаем о войнеПобедной, нас внезапный ураганОгнепалящий может разметатьПо скалам и к уступам пригвоздитьНа поношенье вихрям или вдругЗакованных, беспомощных швырнутьНа дно клокочущего моря; тамТерзаться будем мы обреченыБез меры, без надежды на пощаду,На милость, — неисчетные века.Тогда нам будет злее, чем теперь!Вот почему противлюсь я равноОткрытой ли войне, иль потайной.Ни хитростью, ни силой — с Ним ничемНе совладать. Кто может обманутьВсевидящее Око? И сейчасОн, с высоты, провидит нас насквозь,Над жалкими стремленьями смеясь,Настолько всемогущий, чтоб разбитьПротивников, настолько же премудрый,Чтоб замыслы развеять хитрецов.Неужто, Дети Неба, мы навекУнижены и попраны? УжельМы изгнаны, обречены в АдуВ цепях бессрочно маяться? Увы,По-моему, разумней нам сноситьСтраданья нынешние, чем навлечьНамного худшие. НеодолимНас тяготящий, горестный удел.Так неизбежный Рок определилИ воля Одержавшего победу.В страданьях и деяньях нам данаОдна и та же мера; прав закон,Сие установивший. Были б мыБлагоразумней, загодя обмысливСомнительный исход борьбы с такимПротивником. Смешон мне удалец,Пред боем — дерзкий, но, едва лишь мечЕму изменит в битве роковой,-Трепещущий последствий. Пытки, плен,Позор, изгнанье — все его страшит,Что Победитель бы ни присудил.Но это — наша доля; претерпетьЕё повинны мы. Быть может, гневПротивника высокого пройдётСо временем; мы так удалены,Что ежели Его не раздражить,Оставит нас в покое, обойдясьТеперешним возмездьем; жгучий жар,Не раздуваемый Его дыханьем,Пожалуй, ослабеет; наш составЭфирно-чистый переборет смрадТлетворный, или, с ним освоясь, мыЗловония не будем ощущать.Мы можем измениться, наконец,Так приспособиться, что здешний жарДля нас безвредным станет и легкоПереносимым, без малейших мук.Минует ужас нынешний, и тьмаКогда-нибудь рассеется! НиктоНе ведает: какие судьбы нам,Какие перемены и надеждыТечение грядущих дней сулит.Прискорбна участь наша, но ещёНе самая печальная; почестьЕё счастливой можно, и онаНе станет горше, если на себяМы сами злейших бед не навлечём!"Так, якобы разумно, ВелиалНе мир — трусливый предлагал застой,Постыдное бездействие. МаммонЗа ним взял слово: "— Если мы решимНачать войну, — позволено спросить:С каким расчётом? Низложить ЦаряНебес иль воротить свои права?Успех возможен, лишь когда СудьбойИзвечной будет править шаткий Случай,А Хаос — их великий спор судить.На низложенье — тщетно уповать,А посему и возвращенье правНедостижимо. Так чего же мыДостигнем в Небесах, не обретяПобеды? Предположим, Царь Небес,Смягчась, помилованье даровав,Заставит нас вторично присягнутьЕму в покорстве, — как же мы стоятьУничиженно будем перед НимИ прославлять Закон Его и Трон,Его Божественности петь хвалы,Притворно аллилуить, подчинясьНасилию, завистливо смотреть,Как властно восседает наш МонархНа Троне и душистые цветыС амврозией пред Алтарём ЕгоБлагоухают, — наши подношеньяХояопские! И в этом — наша частьНа Небе и блаженство: вечный срокВладыке ненавистному служить.Нет худшей доли! Так зачем желатьТого, чего вам силой — не достичь,А как подачку — сами не возьмём?Зачем позолоченной кабалыНам добиваться — даже в Небесах?В себе поищем блага. Станем житьПо-своему и для самих себя,Привольно, независимо, — пускайВ глубинах Преисподней. НикомуОтчёта не давая, предпочтёмСвободы бремя — лёгкому ярмуПрикрашенного раболепства. ЗдесьВоистину возвысимся, творяВеликое из малого. Мы вредНа пользу обернём; из бед и зодСоставим счастье. Муки отстрадав,Преодолеем кару, и в Аду,При помощи терпенья и труда,К покою, к благоденствию придём.Страшит вас этот мрачный, мглистый мир?Но часто окружает Свой ПрестолВсевышний Царь клубами облаковГустых и сумрачных, не умаляяМонаршей славы, но величьем тьмыЕё венчая, и тогда гремятВ угрюмых тучах громы, испытуяСвоё остервененье, НебесаГеенне уподобив. Разве мыНе можем перенять небесный свет,Как Победитель — наш Гееннекий мрак?Сокровищ вдоволь здешняя юдоль,-И золота, и дорогих камней,-Таит в себе; достанет и у насУменья претворить их в чудесаВеликолепия; на больший блескИ Небо не способно. Между темСтрадание стихией нашей станет,А ныне жгущий, нестерпимый зной -Приятным; обратится наш составВ его состав; мы, с болью породнись,Её не будем вовсе ощущать.Итак, все доводы — за мир, за прочныйПравопорядок. Должно обсудить,Как нам спастись от настоящих бед,Но сообразно с тем: кто мы теперь,И где находимся, оставив мысльО мести, о войне. Вот мой совет.По сборищу, едва Маммон умолк,Пронёсся ропот, словно из пещерВ утёсах вырвался пленённый гулПорывов шторма, что вздымал всю ночьМорскую глубь и лишь к зачину дняОхриплым посвистом навеял совМатросам истомлённым, чей баркасВ скалистой бухте после бури сталНа якорь. Так собранье зашумело,Рукоплеща Маммону. Всем пришлосьПо нраву предложенье мир хранить.Геенны горше демонов страшилВторой, подобный первому, поход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13