– Не стоит так говорить, Маврикий Павлович, – злобно прошипела Сасова. – Или хотите остаться без глаза?.. Что ж вы меня за падаль какую-то принимаете, а? Потому, что занимаюсь непотребными делами, что ли? По-вашему, во мне уже ничего человеческого не осталось, думаете, не жалко мне тех дурех, которые трудятся на меня? Да ведь я реву по ночам, как корова, как подумаю о них, да свою жизнь вспомню!.. А девочка эта теперь для меня – все равно, что сестренка младшая, и гадиной я буду, если когда-нибудь посмею дать ее в обиду!
Судя по бешеному выражению ее лица, она действительно верила в то, что говорила.
– Ладно, извини, – пробормотал я, – ну что ты взбеленилась? Да верю я тебе, верю, только удивительно мне как-то стало…
Пальмира отпустила меня и вернулась в свое кресло, подобрав с пола рассыпавшиеся спицы и вязание. Только теперь я рассмотрел, что же она такое вязала. Это был девчачий свитер, с узорной отделкой на груди.
– Для нее вот решила связать, – смущенно сказала Сасова, словно прочитав в моем взгляде немой вопрос. – В магазинах, конечно, можно купить все, что хочешь, но когда вещь своими руками сделана, она всегда теплее становится…
Вот и еще один факт в пользу моих предположений, подумал я. Пахнет Воздействием в этой истории весьма отчетливо, а иначе как объяснить, что в этой женщине пробудились материнские чувства?.. Нет, господа, можете сколько угодно твердить мне на разные голоса, что я страдаю манией преследования, что я сражаюсь с ветряными мельницами и несуществующими драконами, но я-то знаю, что Сеть жива, и что Контроль действует, и что «корректоры» каким-то образом возрождаются из небытия…
– Скажи, Пальмира, а что ты слышала о Демиурге? – сам не зная почему, вдруг спросил я.
Она покосилась на меня.
– Многое болтают об этом типе, – неохотно буркнула она. – Тут к одной моей девочке лавочник с Семнадцатой улицы повадился, так вот он, например, рассказывал, будто под этой кликухой скрывается сам дьявол…
– С чего это он взял? – перебил ее я. – Видел его, что ли?
– Ну, вы скажете, Маврикий Павлович! Кто же дьявола может увидеть?!.. Нет, никто его никогда не видел, потому что сам он невидим, а только тень его иногда на дома падает, огромная такая – почти до второго этажа достает! Вот тень этот самый лавочник своими глазами, говорит, видел однажды ночью! Будто бы стоял Демиург возле его лавки…
– И что дальше?
– А ничего. Постоял и ушел.
– М-да, – скептически протянул я. – Просто-таки фильм ужасов… Ну, а как, по-твоему, он людей похищает? В геенну огненную забрасывает их, что ли?
Сасова пристально посмотрела на меня, и спицы в ее руках дрогнули.
– Вот вы смеетесь, Маврикий Павлович, – наставительно произнесла она, – и я понимаю, что вам по долгу вашей проклятой службы положено не верить в подобные рассказы. Но не приведи вам Бог встать на пути у этого субъекта!.. Кто знает, – философски сказала она после паузы, – может, он явился в наш город как наказание Божье за грехи наши тяжкие?
– Еще немного, и тебе можно будет менять вывеску, Пальмира, – сказал я, поднимаясь. – Вместо хозяйки притона будешь настоятельницей женского монастыря. А я, когда уволюсь на пенсию, привратником к тебе пойду. Возьмешь?
– Невозможный вы человек, Маврикий Павлович, – кокетливо сообщила Сасова.
Тем же путем, каким пришел, я покинул «дом удовольствия», только вопросов на этот раз мне никто не задавал, а «фурхель» свой я получил на выходе от неразличимого в темноте силуэта. Пистолет был в полной исправности и целости. По-моему, его даже успели почистить и смазать оружейным маслом.
Когда я уселся в машину, на панели загорелся огонек вызова на связь по служебному каналу. Однако голос, который раздался в наушниках коммуникатора, принадлежал вовсе не Штальбергу, и не Рите, и вообще никому из моих подчиненных. Он был явно изменен, этот голос, и звучал он с неравномерными паузами и странным прищелкиванием, словно человек, который разговаривал со мной, имел вместо носа огромный орлиный клюв.
– Ты получил мою записку? – спросил незнакомец.
Вопрос мне не понравился.
– Кто говорит? – ответил я вопросом на вопрос.
– Ты знаешь, кто я такой, – заявил анонимщик. – Не думай, что сможешь уйти от меня. От меня еще никто не уходил. Готовься к встрече, Любарский.
Я разозлился. Такой наглости стерпеть было нельзя.
– Скажи мне, зачем ты охотишься на людей? – спросил я. – Зачем запугиваешь их?
– Так надо, – самоуверенно заявил претендент на звание дьявола. – И не вздумай мешать мне – только хуже будет.
– Хорошо, – стараясь быть спокойным, сказал я. – Теперь послушай меня, придурок. Хоть ты и выдаешь себя за демона-самоучку, но я до тебя скоро доберусь, и тогда посмотрим, как ты запоешь, когда я посажу тебя на цепь в камеру и лично буду допрашивать тебя!
– Это еще неизвестно, кто до кого доберется, – ехидно возразил мне голос в наушниках и отключился.
Я тут же соединился с подразделением контроля линий связи и попросил их определить, откуда на мой коммуникатор пришел вызов. Больше всего меня смущало то, что мерзавцу был известен код служебного канала.
Ребятам понадобилось всего полминуты, чтобы дать ответ на мой вопрос. И эта информация оказалась такой, что ввергла меня в шок. По спине поползли холодные струйки пота, но я взял себя в руки, включил зажигание и рванул с места на бешеной скорости, потому что еще можно было успеть застать негодяя с претенциозной кличкой, там, откуда он мне звонил. Это был вовсе не какой-нибудь уличный автомат, как я предполагал.
Демиург разговаривал со мной, находясь в моей квартире.
Глава 3
Дверь квартиры была заперта, и я постарался открыть ее бесшумно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162