Любой, даже самый отъявленный пофигист невольно осознает свою ответственность за порученный ему участок — особенно такой, как борьба с терроризмом. А ответственность, как известно, происходит от слова «отвечать». И даже самый крупный начальник боится, что его в любой момент могут призвать к ответу. «С большой высоты больнее падать», не так ли? Поэтому он вынужден быть рачительным и осторожным, дальновидным и мудрым, сознательным и неустанно заботящимся о Деле. Если, конечно, хочет удержаться в мягком кресле…
Потом на меня находит страх — обыкновенный, шкурный. Со всеми вытекающими последствиями в виде холодного пота по всему телу, мурашек по спине и посасывания под ложечкой. Стараюсь справиться с ним, но легче не становится. Проклятый инстинкт самосохранения! Это он нашептывает гнусные мысли: «А может, не надо геройствовать? Ты же все равно ничего не изменишь в мире. Да, ты обладаешь уникальным даром, но разве это причина для того, чтобы совать голову в пасть зверю?.. Есть специальные люди, которые получают зарплату за борьбу со сворой маньяков — вот и пусть исполняют свой долг перед обществом!»
Но мне вовремя становится стыдно. Сегодня я уже дважды совершил подлость, пока отсиживал зад на совещании. Я не ринулся спасать погибших детей и не сказал во всеуслышание то, что думаю. И в обоих случаях я задабривал свою совесть увещеваниями, что эти подлости с моей стороны — вынужденные, потому что они направлены на благо человечества.
Так неужели я хочу прожить остаток своей жизни лицемерным подлецом? И имеет ли смысл такая жизнь?
То-то и оно…
И я нажимаю кнопку вызова.
Ждать приходится недолго. Даже складывается впечатление, что на другом конце провода (хотя проводов в мобильной связи нет) моего звонка с нетерпением ждали.
— Але-е? — слышу я знакомый ленивый голос. Если верить интонации, то обладателя голоса можно представить возлежащим на диване с пухлой книжкой в руках, в атмосфере домашнего уюта, дополненного очаровательной блондинкой, бутылкой «Мартини» и ненавязчивой лирической музыкой.
— Привет, Слегин, — говорю я. — Узнаешь?.. Небольшая пауза. Видимо, блондинку сгоняют с колен, остатки «Мартини» выплескивают в ближайшую кадку с фикусом, а музыкальный центр вырубают с помощью пульта дистанционного управления.
Но после паузы голос в коммуникаторе протягивает все с той же перманентной ленцой прожженного пофигиста:
— Коне-ечно. Не надейтесь, гражданин Сабуров, богатым вам никогда не стать.
— Что, профессиональная память на голоса? — решаю съехидничать я.
— Что есть, то есть, — скромно подтверждает Слегин. — Ну, рассказывай, без вести пропавший: что там у тебя стряслось?
— Да ничего особенного, — вру я. — Просто решил вспомнить старого приятеля… Почему бы мне, думаю, не позвонить, покалякать о том о сем? Ну вот, взял и позвонил…
— Не темни, Лен. Целый год Слегин был тебе нужен, как лысому расческа, а сейчас вдруг, значит, понадобился?.. Не бери пример с тупых уголовников, которые любят отпираться, даже когда их прижмут к стенке, а лучше колись сразу, чтобы сэкономить время себе и мне.
— Ладно, — усмехаюсь я. — Колюсь, колюсь… Как полено об колено. У меня к тебе действительно есть важный разговор, но не по коммуникатору. Как бы нам с тобой пересечься?
— Ну, это не проблема. Ты же из Москвы сейчас звонишь, правильно?
— Какая проницательность! Сразу чувствуется, что говорит профессионал сыска.
— Какая там к черту проницательность! Просто у меня тут один приборчик имеется, который мгновенно определяет местонахождение любого, кто звонит мне по служебному номеру.
— Интересно, где вы, господа начальники, находите себе таких секретарш? — изумляюсь я.
— Там же, где вы, аномальщики вшивые, находите своих зеленых человечков! — парирует без промедления Слегин.
Не разговор, а матч в пинг-понг!
Совсем как в Инске… Тогда мы со Слегиным тоже шутливо пикировались с момента очного знакомства, почуяв друг в друге родственную душу.
Мне вдруг становится легче. Когда после долгой разлуки встречаешь людей, с которыми тебе когда-то было легко и хорошо, то невольно начинаешь молодеть. Хотя бы душой — и то хлеб…
— А ты сейчас в Интервиле? — уточняю я.
— А где же еще? Ты же знаешь, где мы базируемся. Так что давай садись на самолет, джампер или тройку гнедых и гони сюда…
— Нет, Слегин. Будет лучше, если ты меня навестишь. Я тебе потом все объясню.
Опять пауза. Потом Булат сочувственно-скорбно
интересуется:
— Послушай, Лен, а ты случайно не жениться надумал?
— Что-о?! — возмущаюсь я. — С чего ты взял? Неужели я похож на идиота, которому хочется второй раз наступить на грабли?
— Да это я так, в порядке рабочей версии, — поясняет Слегин.
— И потом, никто за меня сейчас не пойдет, — продолжаю притворно сердито я. — Какая же дура согласится выходить замуж, если ей будет постоянно грозить роль вдовы?
— Ах, вот как? — Теперь это говорит не тот плейбой, который убивал время в роскошных апартаментах, а по меньшей мере герой-шериф перед схваткой с бандой, оккупировавшей городок на Диком Западе. — Тогда завтра же жди меня в гости!..
Глава 3. СПИРАЛЬ СЖИМАЕТСЯ
В Управление мы возвращаемся уже под утро. Ригерт первым покидает машину и первым взбирается на крыльцо, чтобы заботливо распахнуть передо мной трехсоткилограммовую дверь из черного бронестекла. Такое проворство не может не вызвать восхищения, ведь сам Ригерт весит немногим меньше двери. А объясняется оно тем, что мой «телохранитель» все больше видит во мне этакого идола, с тех пор как на его глазах я оживил безнадежный труп. Безнадежный потому, что у трупа не было головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135