— Вот как? — скептически скривился Захаров. — Зря. Я бы на твоем месте запасся хоть одним боеспособным экземпляром…— Нет уж, — возразил Слегин. — Изыди, сатана, не искушай меня!.. Чтоб в решающий момент рука не тянулась к спусковому крючку…— Ну, смотри… — Захаров глянул на наручные часы. — Тебе уже пора собираться.Слегин тоже покосился на табло времени в углу экрана.— Да, — согласился он. — Через полчасика выйду…— Может, тебя все-таки подстраховать по дороге к памятнику? — спросил Захаров.— Не надо, — мотнул головой Слегин. — Скорее всего, клиент и его команда обязательно захотят убедиться, что я иду один и никаких козней им не готовлю… Не стоит нарушать джентльменские соглашения.— Ну, как знаешь… сэр. Но в случае чего — вызывай нас, — попросил Захаров и исчез с экранчика коммуникатора, работавшего в режиме видеосвязи.Слегин убрал коммуникатор в карман и оглядел номер, в котором он успел навести относительный порядок. Взял с кровати объемистый портфель-саквояж, зачем-то заглянул внутрь, хотя прекрасно знал, что там ничего нет. Достал из-за пояса и с явным сожалением повертел в руках парализатор, а затем решительно открыл прикроватную тумбочку и положил его на полку рядом с набором для бритья.Почему-то появилось стойкое ощущение, что встреча с потенциальным клиентом станет пустышкой. Человек, с которым он разговаривал несколько часов назад, мог оказаться кем угодно — коллекционером запретных штучек, любителем стрельбы по консервным банкам и даже киллером, исполняющим заказы местных «крестных отцов»,Но на Слепого Снайпера он не был похож.Какое-то шестое чувство подсказывало это Онегину.А это означало, что предстоящая операция — хоть и не пустая трата времени, но все же не то, ради чего он прибыл в этот серый город.Ладно, что толку думать да гадать. Надо идти. Классики были правы: практика — вот единственный критерий истины. В конце концов, функция «клиента» может заключаться лишь в том, чтобы испытать на прочность мою «легенду». И кто знает, не Снайпер ли будет наблюдать за нашей встречей из надежного укрытия?Именно поэтому Захаров и компания собираются брать «покупателя» не сразу, а предварительно поводив его по городу. Даже если речь идет об ординарных нарушителях запрета на СО, предпочтительнее сцапать всю гоп-компанию, чем на допросе выбивать из задержанного информацию о сообщниках…Спустившись в вестибюль, Слегин зашел в автоматическую камеру хранения, где в нескольких ячейках покоились образцы «реактивов». Тем, кто обыскивал. сегодня его номер, видимо, и в голову не могло прийти, что самый запретный товар может лежать в АКХ, напичканной автоматами-детекторами СО.А на самом деле детекторы в ячейках, где Слегин хранил оружие, были заблаговременно дезактивированы.Убедившись, что поблизости никого нет, Слегин достал из разных ячеек несколько картонных упаковок, смахивающих на обувные коробки, уложил их в портфель и вновь запер замки, оснащенные дактилоидентификатором.Захаров явно преувеличивал, говоря, что даже ночью в городе полно народу.Слегин сел в полупустой автобус и проехал полупустынными улицами несколько кварталов.На проспекте Доверия, где он вышел (в пяти минутах ходьбы от памятника), было изобилие света, и это создавало обманчивое ощущение безопасности. Ведь, если вдуматься, тут он был как мишень на фоне ярко освещенной стены тира для невидимого стрелка…Время от времени Слегину попадались навстречу любители ночных прогулок. Однако одиночных прохожих почти не наблюдалось, люди шли по двое, по трое и даже целыми группами. Видимо, тот факт, что в городе действовал убийца-маньяк, отучил местных жителей от беспечности.Слегин избрал именно этот маршрут, потому что он был прямым и открытым. Ни единого удобного места для вероятной засады в виде темного парка с обилием растительности, арки, ведущей в проходной двор, или туннеля подземного перехода.Тем не менее, размеренно шествуя по тротуару, освещенному, пожалуй, лучше, чем днем, раскрутчик все-таки испытывал внутреннюю дрожь. От портфеля быстро немела ладонь, и Слегин то и дело перебрасывал его из одной руки в другую.Чтобы отвлечься, он сосредоточил внимание на го-лографических слоганах, которых на проспекте было больше, чем вывесок магазинов и увеселительных заведений. Если это была и реклама, то очень тщательно законспирированная. Например, на фасаде одного здания крутились бесконечным колесом, словно одуревшая змея, гоняющаяся за собственным хвостом, разноцветные слова: ХОЧЕШЬ СДЕЛАТЬ БОЛЬШЕ — НАПРЯГАЙСЯ МЕНЬШЕ! Поперек улицы висели слова: ДОВЕРЯЙ СВОЕМУ ВКУСУ, А НЕ ЧУЖОМУ УКУСУ.Сверху вниз по фонарному столбу пробегало и таяло в воздухе фальшиво-бодренькое: ХОРОШО ПОВЕСЕЛИЛСЯ — ХОРОШЕНЬКО ОТДОХНИ!..До купола планетария, за которым должна была открыться площадь с памятником Победы, оставалось рукой подать. Невидимая струна, туго натянутая внутри Слегина, дала слабину.«Когда все кончится и ребята Захарова возьмут этого мерзавца, — подумал он, — первым делом зайду в какой-нибудь бар. И не для отработки „легенды“, а для снятия последствий стресса — и никаких антиалкогольных снадобий!.. А потом вернусь в отель и хоть раз за последние дни отосплюсь по-человечески. А утром распрощаюсь с надоевшим образом курьера „Спирали“, оденусь не как пугало, а как нормальный мужик — и возьмусь за дело с другого конца. Мурьянову надо будет поручить…»Тут все мысли выскочили из головы, и Слегин резко остановился, потому что из-за угла ближайшего дома прямо на него выскочил чумазый мальчик лет десяти. Он был босиком, в одних коротеньких трусиках и в абсолютно невменяемом состоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136