Прикован взгляд к рубинам уст, к вращенью пенных чаш,
В ушах журчащий говор флейт и песни звонкий слог.
Перевод Т.Спендиаровой
* * *

Ты благовоний на пиру хмельном не разливай,
Вдыхаю запах, что струит тяжелых кос поток.
Сластей ты мне не подноси: что сахар, пряный мед?
Сладка лишь сладость губ твоих, что хмель вина обжег.
Пока храню на дне души жемчужину тоски,
Мое убежище, мой дом – в притоне уголок.
Безумец – имя мне. Позор стал славою моей.
Так почему ж безумье вы мне ставите в упрек?
Зря мухтасибу шлют донос: и он, подобно нам,
Услады ищет на земле, обманывая рок.
Хафиз, ни мига без вина, ни часа без любви!
Пора жасминов, время роз пройдут. Недолог срок!
Перевод А.Кочеткова
* * *

Аллах назначил долю мне причастника утех.
В вине, скажи мне, праведник, ужель ты видишь грех?
От века человечеству назначено вино.
Ужель в вину поставят мне в день судный винный мех?
Скажи святоше в рубище, что, засучив рукав,
Рукой к чужому тянется, а мне внушает смех:
«Чтоб сбить с пути всех истинных служителей творца,
Одел ты это рубище с узором из прорех».
Я раб гуляк, что в радости, не чуя рук и ног,
Не чтут ни тот, ни этот свет, – столь ценные для всех.
Мой мрачен дух меж суфиев и мрачен в медресе.
В притонах все желанное найду я без помех.
У нищих подаяния просить ли, о Хафиз?
Пошлется лишь создателем делам твоим успех.
Перевод К.Липскерова
* * *

Нет! Подобных мне безумцев я в трущобах не найду!
Дал в залог я рясу, бросил свой молитвенник в бреду.
А зарок виноторговцу дал я – более не пить,
Не увидя пред собою ясноликую звезду!
Услыхав мой стих удачный, музыкант-христианин
Молвил у дверей притона, где ютился он в саду:
«Коль значенье мусульманства в том, что высказал Хафиз,
Жаль, что следом за «сегодня» встанет «завтра» на беду».
Я в отчаяньи слезами всю одежду оросил,
Но желанной не добился: не сказала мне «приду».
Только ночь могла заставить развязаться мой язык.
Скрою ль тайну? С трезвой речью мотылек ведь не в ладу.
В одиночестве я слезы лью, как море-океан.
Принеси скорее флягу, сохраненную на льду!
Я исполнен обожанья, слова лишнего не трать:
Ни любовь свою, ни чашу не хочу предать суду.
Перевод К.Липскерова
* * *

В дни, когда луг наш покрыт райским цветущим ковром,
Кравчий с пурпурным вином, в светлое поле пойдем!
«Ржавчину горя с души снимет рубиновый хмель», –
Так говорил мне вчера друг, одаренный умом
Если твой винный сосуд камнем пробьет мухтасиб,
Тыкву его головы ты проломи кирпичом!
Пусть я – невежда, ты – мудр, мы перед небом равны.
Честный ты, подлый, – слепцу мало заботы о том.
Праведник! Что мне кредит! Только наличность я чту:
Гурия есть у меня, раю подобен мой дом!
Христианин, – даже тот молвил мне как-то: «Хафиз!
Как опостылел мне звон там, под высоким крестом».
Перевод А.Кочеткова
* * *

Вероломство осенило каждый дом,
Не осталось больше верности ни в ком.
Пред ничтожеством, – как нищий, распростерт
Человек, богатый сердцем и умом.
Ни на миг не отдыхает от скорбей
Даже тот, кого достойнейшим зовем.
Сладко дышится невежде одному:
За товар его все платят серебром.
Проструятся ли поэтовы стихи
В наше сердце, зажигая радость в нем, –
Здесь поэта, хоть зовись он Санаи,
Не одарят и маисовым зерном!
Вот что мудрость говорила мне вчера:
«Нищетой своей прикройся, как плащом!
Будь же радостен и помни, мой Хафиз:
Прежде сгинешь ты, – прославишься потом!»
Перевод А.Кочеткова
* * *

Для мира солнцем облик твой – пусть будет!
Прекрасней красоты самой – пусть будет!
О, эти кудри! Крылья птицы счастья!
Здесь преклоненным царь любой – пусть будет!
Душа, не осененная кудрями,
Сплошной кровавою рекой – пусть будет!
Коль стрелы прелести в меня метнешь ты,
Раскрытым сердце пред тобой – пусть будет!
Коль сладкий поцелуй ты мне подаришь,
Душе блаженнейший покой – пусть будет!
Всегда по-новому тебя люблю я,
И жизнь твоя всегда иной – пусть будет!
Тебя душа Хафиза тщетно жаждет!
Всем тщетно жаждущим покой – пусть будет!
Перевод А.Кочеткова
* * *

Уйди, недостойный аскет, пустую надежду оставь!
Дышу я надеждой своей, – твоей мне не надо, избавь!
Ты, чашу держащий в руке как некий пурпурный тюльпан,
О кравчий! Что есть у тебя, – на стол, не жалея, поставь!
К безумцам меня сопричти, введи в хороводную цепь!
Ведь лучше хмельной полусон, чем трезвенная полуявь.
Зарекся от трезвости я, навек воздержанье презрел.
О суфий! Беги от меня – иль дух свой смириться заставь!
Душистых волос завитки вплести в свое сердце сумей!
Блажен, кто по морю любви к спасенью пускается вплавь!
Ведь розы не вечно цветут, – во имя аллаха молю:
В те дни, когда розы цветут, – веселье пурпурное славь!
О милая! Юная жизнь, как ветер весенний, быстра:
Пока не промчалась она, к веселью свой парус направь!
В неведенье жил ты, Хафиз, неведеньем ты убелен.
Возвышенной горечью слов смиренное сердце наставь!
Перевод А.Кочеткова
* * *

Взгляни: как праздничный стол расхищен девой-судьбой!
По кругу чашу ведет священный серп молодой.
Паломник добрый! стократ тебе воздастся за пост,
Коль ты в трущобу любви вошел смиренной стопой.
Для нас в трущобах любви всегда готов уголок,
А тот, кто их возводил, был движим волей святой.
И пусть свершает намаз под сводом милых бровей,
Кто кровью сердца омыл любовный помысел свой.
Ведь сам имам городской, носящий коврик молитв,
Омыл одежду свою хмельной пурпурной струей.
Но этот шейх-лицемер с презреньем смотрит на тех,
Чья бочка нынче полна, а завтра станет пустой.
Пусть шейх искусно поет, – к Хафизу, друг, приходи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112