Мотоцикл они сочли за лучшее тоже втиснуть в автобус и затем, возвратясь на прежний маршрут, сдали в милицию попутного городка неподалеку от основной трассы – на Новинск. И оттуда уже, окольно, новость побежала по телефонным проводам к Еловску.Так что «Волга» догоняла – и догнала – не совсем того Багрова, какого знали Гусев с Иваном Егорычем, а по их рассказам и Томин. И повели себя, применяясь к «устаревшему» представлению о нем.В эти первые минуты сработала интуиция только у шофера. Когда Багров, не подчиняясь повелительным жестам Гусева, продолжал гнать и тот сказал: «Подсекай!» – шофер тоже не подчинился и даже взял левее.– Нельзя. Может долбануть.– Брось, Андрей… – возразил Гусев, но все же засомневался.Главное, «Волга»-то была новенькая, долгожданная, любая ее царапинка – огорчение!– Товарищ майор?Томин не успел вынести решения, как самосвал резко сбавил скорость, но не притерся к обочине, а свернул почти под прямым углом, казалось, просто в чисто поле.Пока «Волга» разворачивалась и возвращалась назад, Багров отъехал от шоссе метров на сто и забуксовал, потому что под колесами была не настоящая дорога, но две глубокие колеи, полузасыпанные снегом. Вели они к обширному строению под двускатной крышей, которое Томин (в сельском хозяйстве не разбиравшийся) окрестил мысленно амбаром.Туда и устремилась черная фигура, выскочившая из кабины самосвала.Не будь при Багрове пистолета, он признал бы свое поражение и сдался. Ни малейшей надежды добраться до Загорского уже не оставалось. Во имя чего тогда бороться?Но с той минуты, как он засунул пистолет за брючный ремень и холодный металл начал согреваться, от него как бы яд некий потек к сердцу. Я тут, с тобой, я – сила, я навожу страх, я бью наверняка, я – твоя удача… И в момент окончательного крушения накопившаяся отрава захлестнула мозг бредовым пафосом последней схватки.Захваченным из кабины фонариком Багров обежал свою крепость. Сарай был дощатый, щелястый, с земляным полом. В глубине белели сложенные штабелем бумажные мешки (то ли цемент, то ли удобрение). Под ногами валялись железные пруты, и двумя из них Багров крепко подпер дверь. Допил остатки водки, которая до слез опалила пересохшую гортань. Приник к щели в стене: что там погоня?Милицейская «Волга» как раз тормозила на обочине. Багров расширил ножом щель, чтобы свободно поместилось дуло, оперся плечом о стену – от допитого остатка накатила полоса дурмана.Очнулся он от тишины: замолк мотор самосвала.Преследователи его шли по колее, меся снег, Гусев поругивался:– Чего он думает добиться? Совсем очумел!Огибая грузовик, Томин вспрыгнул на подножку, повернул ключ зажигания. Сделалось слышно, как по полю гуляет ветер. В расчистившемся небе висела полная луна, снежное поле искрилось.А амбар стоял темный, молчащий, и вдруг от него остро пахнуло опасностью, и Томин непроизвольно переступил шага на два вбок (не подозревая, что инстинкт увел его из-под прицела).Но – редкий случай – он не поверил себе. В амбаре всего-навсего осатанелый мужик. Допустим, даже супермужик. Однако встречались и похлеще. Не хватало еще перед ним робеть.Гусев закурил, дожидаясь, пока Иван Егорыч разведает обстановку. Тот обошел амбар кругом, тихонько доложил:– Все стены глухие. Только сзади вверху небольшое окошко. Без стекла.Гусев задумчиво выпустил струю дыма и указал сигаретой на амбар. Ивану Егорычу объяснений не требовалось.– Гражданин Багров!.. – громко окликнул он. – Михаил Терентьич! – Вроде официально, но вроде как и по-свойски.– А-а, здравствуйте, наш участковый! – донеслось в ответ. – Старый друг.– Выходите-ка по-хорошему! Все равно деваться некуда!– Нет, Скалкин! Нельзя нам по-хорошему. Я с тобой еще за прежнее не посчитался, когда ты меня на трое суток!..– Предупреждаю: если придется брать силой, будете отвечать за сопротивление представителям власти, – вступил Гусев.– А ты меня прежде возьми! Проверим на прочность твою шкуру… представитель власти!– Если у вас нож – еще одна статья, Багров. Еще срок.Тот злорадно усмехнулся:– А ты иди да посмотри, что тут у меня… Сроком напугал! Не будет мне больше никаких сроков!Со стороны осаждающих бранчливая эта беседа носила характер чисто разведывательный: старались определить, насколько Багров пьян и агрессивен. Приглашая его выйти по-хорошему, ничего хорошего от него не ждали.Гусев поманил своих спутников в сторонку на оперативное совещание.– В окошко пролезете, Иван Егорыч? – спросил он.– Если скинуть шинель…– Тогда, товарищ майор, я предлагаю так: мы с вами вышибаем дверь, Скалкин одновременно с тыла, через окно. Согласны?– Нет.Гусев немножко удивился, но не заспорил. Наверное, у майора что-то свое на уме. Участковый же выдвинул новый вариант:– Вообще-то можно разобрать часть крыши и взять его… под контроль.Томин вообразил себе свалку внизу, в темноте, и Ивана Егорыча на крыше с его «контролем» при небогатом опыте учебных стрельб. Пардон, увольте. Это вам не на два голоса мяукать.– Нет.Томин решил последовать совету и мольбе женщины с хрустальными глазами: «С ним нельзя силой!..»– Попробую образумить. Я для Багрова абстрактная величина, никаких дополнительных эмоций не вызываю.– Можно попытаться, – заинтересовался Гусев.– Но надо войти внутрь. Через стену не разговор, нет контакта.– А вот это рискованно!– Рискованно, товарищ майор! – всполошился Иван Егорыч. – Мужик здоровенный… себя не помнит…– Он вас не впустит, – понадеялся Гусев.– Да зачем это в одиночку… Багров того и не стоит, чтобы геройствовать!– Простите, Иван Егорыч, за операцию в конечном счете отвечаю я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32