Говорил писатель, Сергей не расслышал его фамилии. Это был пожилой человек, высокий, с впалыми щеками, в очках, говорил хорошо поставленным голосом, свободно, с горячим пафосом, сурово и убежденно. «Нечего писать о преступниках, – сказал он. – Оставим это Агате Кристи. Эта кровавая дама любит убивать. Я не принимаю этой темы. Она не воспитывает благородные, высокие чувства, она соблазняет юные души ложной романтикой преступлений. Подобные книги могут нанести только вред». С ним заспорили. Но Сергей видел, что этого человека никто не переубедил, он твердо остался при своем мнении, писатель, который ничего не увидел в его, Сергея, работе. «Не расстраивайся, – сказал на обратном пути тот самый журналист, – Златов не прав. Знаешь что? – Он остановился. – Вот я возьму и напишу о тебе, бывшем солдате. А? Ручаюсь – получится отличный материал!» Кажется, именно тогда ему и пришла в голову эта мысль. «Глупости», – сердито ответил Сергей. Как будто он нуждался в чьей-то поддержке, как будто он не был убежден в полезности и важности своей работы.Почему Сергей вдруг вспомнил сейчас этот случай? Сейчас некогда было заниматься воспоминаниями. Сергею предстоял сложный и очень важный допрос. И надо было к нему готовиться.
* * * В понедельник утром в кабинет к Сергею ввели Рожкова. Длинный, худой, обросший черной щетиной, он, прихрамывая и заложив за спину руки, прошел к столу. На губах у него застыла насмешливая ухмылка. Всем своим видом Рожков словно говорил: «Ничего я не боюсь. Плевал я на тебя». Но Сергея не обманула эта игра, некоторые играли и получше. Он чувствовал: Рожков напряжен, все у него внутри натянуто, как струна, и он готов к схватке.– Вот мы с вами и в Ташкенте, Рожков, – спокойно сказал Сергей. – Можем продолжить разговор,– Вы куда хошь приволокете.– Куда надо, – поправил Сергей. – Здесь у вас, оказывается, много знакомых. Ката, например, знаете?– Кто его не знает, вошь эту, – презрительно ответил Рожков.– Он и других ваших знакомых назвал.– Мало ему морду били.Сергей пожал плечами.– Кажется, не мало.Он назвал еще несколько имен, и Рожков не очень охотно подтвердил знакомство. Никакой опасности эти люди для него не представляли.– Ну, вот еще Ленька Чума, тоже знаете? – спросил Сергей.Впервые Рожков задумался, потом безразлично пожал плечами:– Этого не помню. Может, и встречал где.– Ну что ж, – сказал Сергей. – Давайте тогда сперва займемся Борском. И условимся заранее. Человек вы опытный. Волынку не тянуть. То, что доказано, не отрицать. Глупо будет. И не в ваших это интересах. Договорились?– Не фрайер. Знаю.– Вот и хорошо. Итак, в Борек вы приезжали дважды. Один раз с Каримом, второй раз с Трофимовым. Правильно?– Ну, правильно. Чего там?– Карим тоже вор?Рожков усмехнулся:– Мне когда-то один умный мужик сказал: «Все воруют, сколько смелости хватит. Один гвоздь украдет, другой квартиру возьмет. А у кого ее совсем нет, тот воров ловит». Или не так?– Конечно, смелости большой не надо, чтобы воров ловить. Это он прав. А насчет того, что умный, не сказал бы. Только и хватило ума из вас вора сделать. Он и Кариму это говорил?– Карима, начальник, оставь, – нахмурился Рожков. – Вы его не знаете, и я его не знаю.– Ну что ж, оставим пока, – согласился Сергей. – А не скажите, почему второй раз с вами поехал не Карим, а Трофимов?– Почем я знаю? – отрывисто произнес Рожков. – Поехал, и все.– Допустим пока, что не знаете. Но ведь Трофимов не знал Семенова. Так?– Ну, так.– А теперь скажите: что бы делал Трофимов, если Семенов не встретил бы вас на вокзале?– К нему потопал. Что же еще?– Ну да, конечно. Вы же бывали у Семенова, адрес его знаете. Он, кстати, на какой улице живет?– На… Полевой, что ли. Или Луговой…– А дом?– Дом?.. Не помню, в общем. Записан у меня адрес был.– Потеряли?– Ага. Да я и так бы его нашел.– Зачем же записывали?– Для Борьки. Зачем же еще?– Где же вы этот адрес потеряли?– В поезде. Все карманы обшарил, не нашел.– Да. Мне пассажиры рассказывали, как вы его искали. Не надо было столько пить с Сенькой.– Ишь ты, – уважительно произнес Рожков. – И в поезде моем, выходит, побывали?Испуга в его голосе, однако, не было.– Побывали. И между прочим, записку ту нашли.Сергей небрежно достал из папки клочок бумаги и показал Рожкову.– Она, – кивнул тот и поинтересовался: – Где ж она, зараза, валялась?– Там, где вы ее потеряли, – медленно произнес Сергей.Он с трудом подавил охватившее его волнение. Рожков, уловив что-то в его голосе, насторожился. Все так же медленно Сергей спросил:– Ну, а кто такой Гусев, а? Зачем ты его убил, Рожков?Секунду стояла звенящая тишина в кабинете. Рожков застыл на своем стуле, вперив в Сергея неподвижный, пристальный взгляд. Сдвинулись, почти слились густые, черные брови над хмурыми глазами, и взбухли каменные желваки на скулах, так стиснул зубы Рожков. Потом, шевеля непослушными губами, произнес:– Никого… не убивал… Не знаю такого… Гусева…Сергей вздохнул и покачал головой:– Ведь мы условились. Что доказано, того не отрицать.– Попробуй докажи сперва, начальник.– Ну что ж. Слушай.Раскрыв лежавшую на столе папку, Сергей вынул из нее стопку бумаг, йотом не спеша закурил и подвинул пачку сигарет к Рожкову:– Закуривай, если хочешь. Слушать придется долго.Рожков негнущимися пальцами вытянул сигарету, не сводя глаз с Сергея, словно сторожа каждое его движение. Потом чиркнул спичкой, сломал ее, достал другую, снова сломал и, наконец, прикрыл широкими, грязными ладонями вспыхнувший огонек.«Сколько же на этих руках крови», – подумал Сергей.– Ну что ж, теперь слушай, Рожков, – повторил он. – Слушай. Убийство ты совершил накануне отъезда и Борек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97