Ведь любой подготовленный соответствующим образом профессионал может обвести детектор вокруг пальца, приняв наркотики. Даже с помощью самых простых способов, к примеру, причинив себе во время теста физическую боль, можно добиться отклонений от действительности. Господи! Да просто уколите себя чертежной кнопкой.
— Ладно, уколю, — подстегнул я Росси.
— Итак, с вашего позволения, я хотел бы начать проверку, а потом отвезти вас обратно к мистеру Траслоу.
11
— Еще полчасика, — предупредил Росси, — и вам можно уходить по своим делам.
Мы стояли около застекленной камеры с магнитно-резонансным имиджером внутри и смотрели, как при помощи компьютера 3-Д воспроизводится в цвете человеческий мозг. Впереди на экране вырисовывался мозг человека, а затем его полушария и составные части отделялись друг от друга и расходились, будто дольки розоватого грейпфрута.
За монитором компьютера сидела одна из лаборанток Росси, выпускница Массачусетского технологического института, невысокая черноволосая девушка по имени Энн, и набирала различные изображения мозга. Кора головного мозга, объяснила она мне мягким, каким-то детским голоском, состоит из шести слоев.
— Мы открыли, что внешний вид головного мозга человека, говорящего правду, заметно отличается от мозга того, кто умышленно лжет, — сказала она и добавила с доверительным видом: — Я, разумеется, пока еще понятия не имею, порождаются ли такие отличия в нейронах или в глиальных клетках, но мы исследуем и этот процесс.
Она набрала на экране изображение мозга лжеца, который явно был потемнее и этим отличался от мозга говорящего правду.
— Если вас не затруднит, снимите, пожалуйста, пиджак, — предложил Росси, — так вам будет удобнее.
Я снял пиджак и галстук и повесил их на спинку стула. Тем временем Энн вошла во внутреннюю камеру и принялась настраивать аппаратуру.
— А теперь вытаскивайте все металлические предметы, — скомандовал Росси. — Ключи, ремни с пряжками, подтяжки, монеты. Часы тоже снимите. Поскольку магнит здесь мощный, железяки всякие вылетают из карманов, а часы могут встать или же собьются с хода. И бумажник выкладывайте сюда, — приговаривал он с юмором и сдавленным смешком.
— А бумажник-то зачем?
— А затем, что эта магнитная штука может размагнитить намагниченные предметы, такие как банковская кредитная карточка, магнитные записи на лентах и микродисках и все такое прочее. Нет ли у вас на голове стальной пластины или еще чего-то вроде этого? Нет?
— Нет ничего. — Я вынул все из карманов и положил на лабораторный столик.
— Ну что ж, хорошо, — заметил он и повел внутрь стеклянной камеры. — Может, вам неловко в замкнутом пространстве? Не беспокоит вас это чувство?
— Да вроде нет.
— Прекрасно. Внутри тут есть зеркало, так что можете любоваться собой, но большинство людей не любит пялить на себя глаза, распластавшись в этом аппарате. По-видимому, некоторые думают, что видят себя в своем гробу, — подметил он опять со смешком.
Я улегся на белый с колесиками стол, вроде операционного, а Энн обвязала меня ремнями. Ремни мягкой губчатой подкладкой удобно обхватили голову, удерживая ее неподвижной. Но все же ощущать себя привязанным не очень-то приятно.
Затем Энн медленно вкатила стол внутрь аппарата. Внутри него, как и предупреждали, оказалось зеркало, в котором отражались мои голова и грудь.
Откуда-то из глубины бокса послышался голос Энн:
— Включаю магнит.
И тут же из динамика, установленного рядом, я услышал, как спросил Росси:
— Ну как там, все у вас в порядке?
— Все нормально, — ответил я. — Сколько мне здесь торчать?
— Шесть часов, — послышался насмешливый голос. — Шучу, шучу. Минут десять-пятнадцать.
— Непривычно как-то.
— Все готово?
— Дайте немного освоиться.
— Вы услышите глухие стуки, — доносился голос Росси, — но они не заглушат мои команды. Понятно?
— Понятно, — в нетерпении подтвердил я.
Ремни не позволяли мне поворачивать голову, отчего я чувствовал себя неловко, поэтому еще раз попросил:
— Дайте немного обвыкнуть.
Тут вдруг раздался стук, дробный и ритмичный. Он сопровождался другим ритмичным звуком.
— Бен, — отчетливо раздался в динамике звенящий голос Росси. — Я собираюсь задать вам ряд вопросов. Отвечайте на них только «да» или «нет».
— Знаю, не впервые прохожу проверку на детекторе.
— Вас зовут Бенджамин Эллисон? — послышался дребезжащий голос.
— Да, — ответил я.
— Вас зовут Джон Доу?
— Нет.
— Вы врач?
— Нет.
— У вас были любовные связи на стороне?
— Что такое? — сердито спросил я.
— Пожалуйста, следите за моими вопросами. Да или нет?
Я заколебался. Как и у Джимми Картера, у меня некогда была одна сердечная привязанность, но не больше.
— Нет, — твердо решил я.
— Вы работали в Центральном разведывательном управлении?
— Да.
— Вы проживаете в Бостоне?
— Да.
Тут я услышал женский голос из глубины бокса, по-видимому, голос Энн, а затем и мужской откуда-то рядом. Вновь в динамике раздался вопрос Росси:
— Вы были агентом советской разведки?
Я быстро залопотал что-то несуразное, отрицая.
— Да или нет, Бен. Вы знаете, что эти вопросы задаются для того, чтобы определить параметры уровней при вашем беспокойстве. Вы были агентом советской разведки?
— Нет, — резко ответил я.
— Вы женаты на Марте Синклер?
— Да.
— Нормально себя чувствуете там, а, Бен?
— Прекрасно, продолжайте.
— Вы родились в Нью-Йорке?
— Нет.
— Вы родились в Филадельфии?
— Да.
— Вам тридцать восемь лет?
— Нет.
— Вам тридцать девять лет?
— Да.
— Вас зовут Бенджамин Эллисон?
— Да.
— Ну а теперь, Бен, мне нужно, чтобы вы неправильно ответили бы на пару следующих вопросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172