Видимо, как раз в те дни он и вносил деньги на свои счета. Прослежены его отдельные загранпоездки по фальшивым паспортам.
— Это какое-то вонючее дерьмо, Алекс!
Траслоу лишь тяжело вздохнул, очевидно, эти факты тревожили и его:
— Вот его подпись под регистрационными бумагами корпорации «Анштальт» из Лихтенштейна, открывающими анонимные зашифрованные счета. Подлинный владелец счета, как видите, — Харрисон Синклер. У нас есть также копии перехваченных переводов значительных сумм в коммерческий сберегательный банк на Бермудах. Зарегистрирован этот банк, разумеется, в Либерии. Имеются еще записи его телефонных разговоров, копии телексов, телеграмм с распоряжениями о переводах. Тут сам черт ногу сломит, Бен. Пласт на пласте, в скорлупе другая скорлупа — как русская матрешка. Все это и есть доказательства, простые и четкие, и они разрывают мне сердце. От них никуда не денешься.
Я не знал, что и думать. Про документы можно было сказать лишь одно — это были убийственные улики. Ну а какой из этого вывод? Что мой тесть был мошенником, присвоившим казенные деньги? Если бы вы знали его так же хорошо, как и я, то поняли бы, как тяжко было мне смириться с таким выводом. И все же всегда и во всем есть хотя бы зернышко сомнения. Мы никогда не знаем до конца другую душу.
— Ключ к разгадке лежит во встрече Синклера с Орловым в Цюрихе, — между тем продолжал Алекс. — Вспомните: с чем у вас ассоциируется город Цюрих?
— С гномами.
— Гм. Почему же?
— Цюрихские гномы.
Такое название, кажется, пустил в оборот один английский журналист в начале 60-х годов. Он так назвал швейцарских банкиров, которые скрытно оказывали услуги разным мафиози и баронам наркобизнеса, за что их и «наградили» таким названием.
— О-о, конечно же. Если он встречался в Цюрихе с Орловым и о чем-то договаривался, то первое, что придет в голову, — какие-то сделки при посредничестве гномов, — согласился Траслоу и, размышляя, добавил: — Встреча между руководителем ЦРУ и последним шефом КГБ.
— Может, ничего не значащая встреча?
— Возможно. Молю Бога, чтобы в этом лежало объяснение всего. Верно, так оно и окажется. Теперь вы, надеюсь, понимаете, почему я предлагаю реабилитировать доброе имя Хэла вам? Центральное разведуправление обратилось ко мне с просьбой установить, где упрятаны пропавшие огромные суммы денег, по сравнению с которыми двенадцать с половиной миллионов, присвоенные Синклером, кажутся жалкими крохами. Мне необходима ваша помощь. Вы сможете убить одним махом сразу двух зайцев: разыскать деньги и добыть доказательства невиновности Хэла. Могу я рассчитывать на вас?
— Да, — твердо ответил я. — Конечно же, можете.
— Вы понимаете, Бен, что нужны максимально четкие и убедительные доказательства. Вы пройдете обычную процедуру проверки: детектор лжи, проверка благонадежности и все такое прочее. Сегодня же вечером я передам вам скремблер для кодирования разговоров по вашему служебному телефону, совместимый со скремблером к моему телефону в офисе. Но честно предупреждаю: людей, которые будут стараться всячески мешать вашему расследованию, предостаточно.
— Понимаю, — ответил я.
По правде же говоря, я ни черта не понимал, или понимал далеко не все, и к тому же понятия не имел, что же задумал Траслоу. Узнал же я об этом лишь на следующее утро.
10
Развернувшиеся на следующий день события я помню очень отчетливо, и каждый раз, когда вспоминаю их, меня охватывает необъяснимый безотчетный страх.
Служебные помещения Корпорации «Траслоу ассошиейтс» занимали все четыре этажа узкого старинного здания на Бикон-стрит (совсем близко, пешком можно дойти от дома Траслоу на Луизбург-сквэр). На медной табличке, укрепленной на массивной резной парадной двери, значилось: «Траслоу ассошиейтс, инкорпорейтед» и больше ничего: считалось, что вы и так все знаете и расспрашивать не станете. Внутри все было обустроено на самом высоком уровне. Сначала проходите в вестибюль, где вас встречает секретарша с безукоризненной прической, проверяет, кто вы такой, и вы проходите в небольшую приемную, элегантно обставленную дорогой мебелью. Я прождал там минут десять, удобно устроившись в черном кожаном кресле и листая журнал «Вэнити фэйер». Среди журналов лежали «Арт энд антикс», «Кантри лайф» и другие, все делового характера, Бог знает почему. Никакой неприглядной периодикой и близко не пахло.
Ровно через десять минут после назначенного времени появилась секретарша Траслоу, едва оторвавшаяся от весьма важных служебных дел (догадываюсь, попивала кофеек с датским сливочным печеньем), и провела меня по скрипучей, покрытой ковром лестнице наверх, в кабинет Траслоу. Секретарша представляла собой типичную помощницу шефа по общим вопросам: примерно тридцати пяти лет, довольно смазливая и эффектная, в строгом костюме парижской фирмы «Шанель», с поясом и золотистой цепочкой на шее тоже от «Шанель».
Она сказала, что ее зовут Донной, и предложила мне на выбор минеральную воду, кофе или свежий сок апельсина. Я предпочел чашечку кофе.
Александр Траслоу вышел из-за стола, когда я входил к нему в кабинет. Свет в комнате сиял столь ярко, что я пожалел, что не прихватил солнечные очки. Он свободно лился сквозь высокие чистые окна и отражался от ослепительно белых стен в старинном стиле.
Около письменного стола Траслоу в кожаном кресле сидел плотный, с покатыми плечами, черноволосый человек лет пятидесяти с небольшим.
— Бен, — начал Траслоу, — позвольте мне представить Чарльза Росси.
Росси поднялся, крепко пожал мне руку и произнес:
— Рад познакомиться с вами, мистер Эллисон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172