Как мне сказали, он как-то сумел так загримировать агента ФБР, что тот проник в мафиозный клан в Провиденсе, да не раз, а дважды. Вот такой мастер мне как раз и нужен был.
Я узнал, что он является совладельцем гримерной театральной компании и обычно работает в офисе своей фирмы в старом здании в деловой части Бостона. Незадолго до полудня я связался с ним по телефону.
Поскольку мчаться в Бостон и возвращаться назад у меня просто времени уже не было, мы договорились встретиться в придорожной гостинице «Холидей» в Уорчестере, где я забронировал номер на одни сутки. Чтобы поехать и встретиться со мной, Айво пришлось отказаться от намеченных дел и встреч и перенести их на потом; при этом я намекнул, что игра стоит свеч и о потраченном времени жалеть ему не придется.
— Теперь мы должны разделиться, — сказал я Молли, когда подъехали к гостинице «Холидей». — Ты иди и сделай все, что нужно для вылета. Ну а когда закончишь — возвращайся сюда ко мне.
* * *
Айво Балогу на вид можно было дать лет семьдесят, по огрубевшим чертам лица, багровым щекам и носу сразу было видно, что он горький пьяница. И тем не менее с первого же взгляда мне стало ясно: несмотря на то, что в жизни он опустился донельзя, разума и сообразительности отнюдь не потерял.
Прежде чем открыть сумку с принадлежностями, он не менее, пожалуй, четверти часа просто стоял и со знанием дела дотошно изучал мое лицо и строение тела.
— Но кем же вы точно хотите стать? — наконец требовательно спросил Айво.
Мой ответ, хотя, как я полагал, был исчерпывающе ясен и обоснован, его никак не удовлетворил.
— А чем, по-вашему, зарабатывает себе на жизнь тот человек, на которого вы хотите походить? — продолжал расспрашивать он. — Где он проживает? Богат ли он или беден? Курит ли? Женат ли?
Минут пять-десять мы обсуждали всякие детали моей новой биографии для прикрытия. Несколько раз он отвергал мои предложения, повторяя снова и снова, словно некое заклинание, слова с сильным акцентом:
— Нет. Сутью любой достойной композиции должна быть простота.
Первым делом Балог обесцветил мои темно-каштановые волосы и брови, а затем придал им сероватый оттенок.
— Я могу прибавить вам лет этак десять — пятнадцать, но больше никак нельзя, будет подозрительно, — предостерег он.
Для чего мне все это понадобилось, он и понятия не имел, но совершенно очевидно, что в нем ощущалась известная напряженность, да и он чувствовал то же самое во мне.
Мне явно нравились его скрупулезность и предусмотрительность. На лицо он сначала наложил химический лосьон, чтобы придать ему загорелый и обветренный вид, а затем еще раз тщательно прошелся по деталям, чтобы отдельные складки особенно не выделялись.
— На все это уйдет по меньшей мере часа два, — пояснил он. — полагаю, у нас это время найдется.
— Да, — заверил я.
— Хорошо. Теперь позвольте мне взглянуть на одежду, которую вам придется надеть.
Внимательно осмотрев костюм и начищенные до блеска черные ботинки, он одобрительно кивнул головой. Немного подумав, он спросил:
— А где же бронежилет...
— А вот он, — ответил я, поднимая охотничью рубашку «Кул Макс» с глухим воротником, сшитую из сверхлегкого специального материала, который, как уверял Сиджер, в десять раз прочнее железа.
— Великолепно! — в восхищении воскликнул Балог. — Немного узковата, ну да ничего.
Когда оттеночный крем немного просох, Балог покрыл эмалью мои зубы, чтобы они потемнели, приделал мне небольшую аккуратную бородку с проседью, надел очки в роговой оправе и придал тем самым совершенно естественный вид, так что нельзя и догадаться, что я загримирован.
Молли, вернувшись в гостиницу, сразу меня и не узнала и, приложив от удивления ладонь ко рту, воскликнула:
— Боже мой, вылитый старик. Ты уже обманываешь меня во второй раз.
— Будет и третий, двух раз маловато, — ответил я, впервые повернулся к зеркалу и был тоже поражен. Перевоплощение оказалось просто сверхъестественным.
— Кресло в багажнике, — сказала она. — Ты же собирался хорошенько осмотреть его. Послушай...
Она с подозрением посмотрела на гримера, и я попросил его выйти на минутку в коридор, пока мы беседуем.
— Ну в чем там дело? — встревожился я.
— Да вот возникла одна проблема с этими слушаниями в сенате. Обычно они открываются и ведутся публично, за исключением особо предусмотренных случаев, и тогда проводятся при закрытых дверях. Но вот на этот раз по какой-то причине — может, потому что будут напрямую транслироваться по телевидению, — на заседания допускаются лишь представители прессы и «приглашенные гости».
Ответил я спокойно, стараясь не поддаваться панике:
— Ты же сказала «возникла». «Возникла одна проблема».
Она как-то жалко улыбнулась, видимо, обеспокоенная чем-то.
— Я позвонила в офис нашего нового сенатора от штата Массачусетс, — сказала она, — и представилась административным помощником доктора Чарльза Ллойда из Уэстона, который якобы сейчас в Вашингтоне и хотел бы лично поприсутствовать на слушаниях. Помощники сенатора, как всегда, готовы оказать услугу своим избирателям. Так что пропуск в сенат уже ожидает тебя у зала, где будут проводиться слушания.
Она наклонилась и поцеловала меня в лоб.
— Ну, спасибочки, — ответил я. — Но у меня ведь нет никакого документа на это имя, а время на его...
— А при проверке удостоверения никто и не спрашивает. Я попросила... сказала им, что у тебя стащили бумажник с деньгами и всеми документами, ну, они посоветовали, чтобы ты позвонил в вашингтонскую полицию насчет пропажи. Так или иначе для прохода на открытые слушания удостоверений личности никогда не требовали, да и пропуска, между прочим, редко когда спрашивают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172