А в данном случае не надо было быть следователем, чтобы понять, что семейная лодка Горчаковых уже зачерпнула обоими бортами и терпит крушение. Лена тоже, видимо, нуждалась в поддержке и утешении, и отказать ей в этом я не смогла. Слава Богу, муж у меня все понимал правильно.
Появилась она буквально через пятнадцать минут, с мороженым и бутылкой мартини, сбросила пальто и сапоги, с отсутствующим видом прошла на кухню и села в угол, прижавшись спиной к теплой батарее. Сашка посмотрел на нее, потом на меня и тактично испарился.
— Я развожусь с Горчаковым, — сообщила мне Лена, как только за Стеценко закрылась дверь.
В принципе я давно ожидала какой-то реакции с Лениной стороны, но когда она сказала о разводе, мне стало не по себе. Я знала их обоих ровно столько, сколько работала в прокуратуре, но дело было даже не в этом. А в том, что если Ленка разведется с Горчаковым, тому будет просто некуда идти. На Зое он не женится, в этом я почему-то была уверена на сто процентов; поселится в прокуратуре, будет жрать китайскую лапшу из коробочки, рубашки носить на две стороны, да так и сгинет в своем кабинете… Когда-то давно мне в журнале попалось стихотворение про холостого мужчину, автора не помню; тогда оно меня прямо царапнуло по сердцу жалостной картиной одинокого быта:
+++
…Он в пустую комнату приедет,
Хлеб и сыр на круглый стол швырнет,
Из цветного чайника соседей
В чашку кипятку себе нальет,++++
Будет пить, губами долго дуя,
Талый сахар вилкою долбя…++++
Вот и теперь, представив Горчакова, спящего на стульях в нетопленом кабинете, с уголовным делом вместо подушки под головой, я чуть не разрыдалась. Но Лену мне было жалко не меньше.
— Сил моих больше нет, — продолжала Лена. — Дома от него толку никакого, только жрет за троих. Я и гвозди сама забиваю, и плинтуса клею. На той неделе сама стиральную машину разобрала…
Я терпеливо ждала, дело было явно не в этом — сколько я Горчакова помню, он никогда особой хозяйственностью не отличался.
— Теперь я еще ему машину мою.
— Лен, — не выдержала я, — но ведь Горчаков всегда таким был.
— Да, был, — согласилась Лена. — Но я была молодая и думала, что все смогу. А теперь…
— А что теперь?
— А теперь я уже не молодая. И устала.
— Но тебе же девочки помогают?
— Девочки… А мне, может, хочется, чтобы муж помог. И девочки, между прочим, вырос ли без участия папы, который все это время провел на работе. А в последнее время он вообще всякий стыд потерял, даже в воскресенье на работу рвется. Что ему там, медом намазано?
Испугавшись, что Лена сейчас упомянет про горчаковский служебный роман, я принялась убеждать ее, что Лешка вынужден работать по выходным.
— Ну и что? Компьютер и дома есть, — упрямилась Лена. — Пусть бы дома работал, a то в доме уже и мужчиной не пахнет.
— Понимаешь, у него в компьютере данные, которые нельзя выносить из прокуратуры, — попыталась я слепить горбатого, мысленно прося прощения у Лены и удивляясь, зачем я выгораживаю мерзкого Горчакова, с которым мы сегодня стали чужими людьми. Лена слушала с отсутствующим видом, пока я не запуталась в обоснованиях воскресных бдений ее супруга.
— Представляешь, — с тем же отсутствующим видом сказала Лена, прервав меня на полуслове, — он надо мной издевается. Врет и даже не старается, чтобы было похоже на правду.
Меня окатило жаром — вот сейчас Лена упомянет про соперницу, и все пропало. А Лена продолжала, уставившись в стену:
— Вчера врал, что был на происшествии…
— Почему врал? — перебила я. — У нас вчера было убийство, мы вместе работали…
— Да ладно, — отмахнулась Лена, не глядя на меня. — Он мне позвонил в полдевятого, сказал, что выезжает домой…
Она замолчала.
— Ну? — поторопила я ее.
— Ну вот. Говорит, сейчас приеду, только Кораблева в Кировский район отвезу…"
— Кораблева? — удивилась я, вспомнив, что Кораблев сам был на машине, но прикусила губу. Не мог же Горчаков сказать жене, что повезет домой нашу секретаршу, которая и так уже на подозрении.
Лена бросила на меня быстрый взгляд и снова уставилась в стену.
— Да, Кораблева, — твердо сказала она. — Но дело не в том, кого он вез.
— А в чем?
— А в том, что он мне позвонил в полдевятого. В полдевятого! Сказал, что отвезет в Кировский район и домой, — Лена избегала теперь упоминания о том, кого он вез.
— Ну и что?
— А то. В полпервого ночи он мне позвонил, протараторил, что у него трубка садится, что у него шаровая в машине полетела…
— Возможно, — сказала я.
— Ага, и отключился. Домой пришел в четыре утра.
— Шаровая-то правда полетела? Лена подняла на меня глаза.
— Маша, ты что, не понимаешь?! Пришел в четыре утра и рассказывает, что в полдевятого из центра повез Кораблева домой, в Кировский район, и на проспекте Стачек у него шаровая полетела. Хорошо, говорит, что в двенадцать ночи на Стачек движения нет, а то бы я, говорит, в такую аварию влетел посреди проезжей части…
Я не выдержала и хрюкнула. Почему мужики такие идиоты, так глупо прокалываются? Где горчаковская следственная смекалка и интуиция?
— И это все? — спросила я Лену с облегчением.
Жена моего друга и коллеги только раскрыла рот, чтобы порассказать, как она натерпелась от этого душегуба, как вдруг в дверном проеме появился Стеценко.
— Леночка, — сказал он, — я тут краем уха слышал, в чем претензии к Лехе… Дело в том, что он выехал из РУВД вместе с Кораблевым именно в полдевятого, но они еще ко мне заезжали на Екатерининский.
— К тебе? — удивились мы с Леной в два голоса.
— Ну да. У них же вчера в районе был убой сложный, там дело за дело цепляется, а я им обещал поднять экспертизы по другим трупам, которые со вчерашним связаны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65