..
Висевшие на стене часы в футляре из севрского фарфора мелодично
прозвонили семь раз.
- Если мы сейчас же отправимся в Филадельфию, - предложил Макс, - то
не потеряем ни минуты. Там тоже будет семь часов. Обычно я не пользуюсь
стратолайнерами, но нет правил без исключения. А в пути вы мне изложите
все по порядку.

В восемнадцать сорок восемь они прибыли в филадельфийский порт, а
оттуда на геликоптере добрались до расположенного на окраине города штаба
"Атомикса". Накренившись на крыло, геликоптер вынырнул из зимних сумерек
прямо в россыпь огней вокруг наклоненного, как обычно, на бок пилона
"Атомикса". На посадочной площадке стоял высокий мужчина с холодным,
напряженным выражением лица и седеющей головой. Это был Сильвестро -
генеральный директор "Атомикса". Сдержанно кивнув Максу, он повернулся к
Менигстайну.
- Надеюсь, у вас были основания привезти сюда постороннего человека?
Менигстайн, пренебрегая субординацией, ответил, как равный равному:
- Не более тех, о которых я уже упомянул в моем телеразговоре из
Неаполя. Это директор Ларкин. Он друг Лаберро, и у него есть кое-какие
идеи, которые могут нам пригодиться.
Поистине удивительно, подумал Макс, как возможность взлететь на
воздух пробудила в этом молодом человеке чувство независимости. Сильвестро
выслушал Менигстайна и молча повел прибывших к выходу.
- Есть что-нибудь новое? - спросил Менигстайн.
Генеральный директор "Атомикса" покачал головой.
- Он дал нам неделю. Это было три дня назад. Он хочет - совершенно
непонятно зачем, - чтобы мы известили людей о том, что им предстоит
взлететь на воздух. Когда мы посылаем к нему кого-нибудь для переговоров,
он неизменно упоминает об этом. Конец света предопределен, и люди должны
это знать.
- Неделя... - начал Макс.
Сильвестро взглянул на него.
- Ководрин. Он пичкает себя ководрином. В случае нужды он сможет не
спать и целый месяц. А мы не смеем его тронуть.
- А если действовать силой? Например, использовать какое-нибудь
кибернетическое устройство?
На этот вопрос ответил Менигстайн.
- Вы читали его статью, Макс, - задумчиво сказал он. - Ведь это идея
ван Марка, а ван Марк отличался методичностью в разработке своих планов.
Вокруг письменного стола Лаберро воздвигнут барьер из фотоэлементов.
Достаточно пересечь этот барьер, когда он включен, и взрыв неминуем. А он
включен постоянно. Пытаясь приблизиться к Лаберро, мы должны быть
предельно осторожны.
- Понятно, - кивнул Макс. Они подошли к лифту. - Я, пожалуй, пройду
прямо к нему.
Сильвестро окинул его недоверчивым взглядом.
- Большого вреда от этого не будет, - угрюмо процедил он.
Помещение, где находился главный рубильник, оказалось почти пустым,
лишь посредине стоял большой письменный стол, а за ним кресло. Возле самой
двери, где не действовал барьер из фотоэлементов, стояло еще одно кресло.
Макс с облегчением заметил, что оно широкое и удобное.
В кресле за письменным столом сидел Мэтью Лаберро. Макс пристально
вгляделся в него. Друзья по многолетней переписке, они ни разу не
встречались и даже не общались друг с другом по видеофону. Макс почему-то
считал Мэтью высоким и удивился, увидев перед собой человека ростом много
ниже себя, почти карлика. У Мэтью было худое, изрезанное морщинами лицо и
мешки под глубоко посаженными глазами. Он смотрел на входившего в комнату
Макса.
- Разрешите представиться, Мэтью, - сказал Макс. - Я Макс Ларкин.
Губы Лаберро растянулись в улыбке.
- За последние дни у меня здесь было вдоволь посетителей, - произнес
Мэтью. Говорил он тихо, мягко и настороженно. - Философы, служители церкви
и прочие джентльмены, которые прямо и откровенно признавались в том, что
заинтересованы в дальнейшем существовании нашей планеты. Неплохо они
придумали, заполучив вас. Значит, вы Макс? Год падения Ниневии?
- Шестьсот двенадцатый.
- Да, вы Макс. Не могу сказать, что рад встрече. При наших отношениях
нам вовсе не требовалось видеться друг с другом. Быть может, вы решили,
что нам следует повидаться, до того как мы... все отойдем в лучший мир? Я
теряюсь в догадках, Макс.
- Нет, - ответил Макс. - Я всегда действую только из корыстных
побуждений. - Он помолчал, не сводя глаз с Лаберро. - Я разочарован. Я-то
думал, что в одном мы единодушны: непрошеное вмешательство есть безумие.
- В ограниченных размерах - безусловно. Что же касается тотального
вмешательства, так сказать в космическом масштабе, это несколько меняет
дело, верно?
- Масштабы, разумеется, не те, - согласился Макс. Он поудобнее уселся
в кресло. - И давно вы задумали все это, Мэтью?
- Года три назад, - пожав плечами, ответил Лаберро. - Вскоре после
того, как меня сюда перевели, я наткнулся на бумаги ван Марка. Честно
говоря, первоначально мои намерения были чисто умозрительного характера.
Мне хотелось выяснить, может ли человек в одиночку справиться со всем
этим, то есть создать такой запас энергии, который, если ее освободить, в
состоянии стереть человеческую жизнь с лица земли. - Он улыбнулся. - А раз
уж такой фитиль создан, то почему бы его не поджечь?
- Ваши первоначальные побуждения мне понятны, - не спеша отозвался
Макс. - Мне и самому трудно было бы отказаться от возможности сыграть
подобного рода штуку. Но она не из тех, которые человек здравомыслящий
доводит до конца.
- Меня этим не возьмешь, Макс, - сказал Лаберро.
1 2 3 4 5 6 7