В-третьих, власть Генштаба при наличии «других войск» распространялась только на Вооруженные силы, и это значило, что единого центра оперативного управления всей обороной страны по-прежнему нет.
Новая кремлевская концепция вносила некоторую определенность в эту проблему:
«…Одновременно создать целостную систему управления всеми вооруженными формированиями в стране с единым планированием подготовки и ведения боевых действий Вооруженными силами и другими войсками».
Генштабисты придирчиво «брали на зуб» новый документ. Приговор был такой: «Смесь трезвоумия, иллюзий и маразма…»
«…Первый этап — 1997-2000 годы.
Учитывая ограниченные экономические возможности государства в этот период, основные усилия направить на оптимизацию существующей структуры центральных органов военного управления, объединений, соединений, частей и учреждений видов Вооруженных сил и других войск, сокращения их состава и численности за счет комплексирования задач, решаемых в области обороны и военной безопасности.
Второй этап — 2001-2005 годы.
С учетом прогнозных оценок развития экономики государства предусмотреть проведение глубоких структурных изменений в Вооруженных силах и других войсках, переведя их полностью на комплектование только военнослужащими, проходящими службу по контракту, с созданием системы подготовки военнообученных резервистов.
В этот период завершить формирование единой в стране системы подготовки военных кадров и комплектования ими Вооруженных сил и других войск, а также реорганизации военно-промышленного комплекса, обеспечив выпуск в потребном количестве современных вооружения и военной техники (ВВТ) для нужд обороны Российской Федерации и ее союзников…»
Планы были масштабные.
Но опять вставал роковой вопрос: откуда будем брать деньжата? Ну, хотя бы на расчеты с увольняемыми офицерами и прапорщиками? Вот как отвечали на этот вопрос чиновники Совета обороны:
«5. Социальное обеспечение и переподготовка по гражданским специальностям офицеров и прапорщиков, увольняемых из Вооруженных сил и других войск в связи с сокращением, предусматривается в рамках специально разрабатываемой общегосударственной программы, финансируемой отдельной строкой бюджетных расходов государства, а также за счет внебюджетных поступлений от реализации (приватизации) высвобождаемых при сокращении Вооруженных сил и других войск предприятий, объектов, имущества и земельных участков».
Все это уже было: и специальная госпрограмма, и внебюджетные поступления… За годы существования Российской армии мы уже столько всего распродали, что можно было одеть и обуть не одну, а три армии численностью 2 млн человек. А деньги где? Нет деньжат.
Опять деньги. Опять проклятые деньги!
В МО и Генштабе посчитали и пришли к выводу, что на планируемое сокращение армии в 1997 году надо не менее 40 трлн рублей.
В Кремле посчитали и пришли к выводу, что на это надо всего 10 трлн рублей.
Слишком разная арифметика. Власти был милее тот, кто обещал реформировать армию дешевле.
Дешевле обещал Батурин. Дороже — Родионов. И министра в Кремле стали обвинять в том, что он идет по «чрезмерно затратному пути реформирования армии».
Столкновение
…Когда летом 1996 года Игорь Родионов стал министром обороны, он уже имел наметки своего плана реформирования армии. Главным положением этого плана было то, что надо отказаться от попыток реформировать армию в отрыве от реформы всей оборонительной системы государства. Ключевая формула — меньшим количеством войск создать более надежную систему защиты государства.
Родионов намеревался поэтапно сокращать армию. Но только при гарантированном финансировании этого процесса, особенно по части денежных компенсаций увольняемым офицерам, прапорщикам и мичманам. В своем первом же выступлении перед членами Коллегии Минобороны он сказал:
— Люди, которые снимают погоны, должны получить все, что им положено, — деньги, квартиры, льготы. Ибо преступно выталкивать военнослужащих за ворота частей, не обеспечив их всем необходимым. Если мы говорим, что армия должна соответствовать экономическим возможностям государства, то и ее сокращение обязано быть адекватным этим возможностям.
Уже на следующий день американская газета «Вашингтон пост» сообщала: «Новый министр обороны России Родионов намерен сокращать Вооруженные силы, ставя во главу угла надежную социальную защиту увольняемых». Ей вторила английская «Санди таймс»: «Перед министром Родионовым стоит труднейшая задача — сократить армию и повысить ее боеспособность. Он обречен, если не получит серьезной финансовой поддержки со стороны Кремля и правительства».
Некоторые российские газеты назвали нового министра, согласившегося принять армию в условиях гигантских долгов, «благородным камикадзе».
Побывав во многих ближних и дальних гарнизонах Российской армии, Родионов каждый раз возвращался в Москву с еще большей убежденностью, что предложенные ему в Кремле темпы сокращения войск нереальны. Без дополнительных финансовых расходов государства такие темпы попахивали авантюрой. Скажем, содержание одного мотострелкового полка обходилось государству в 2 раза дешевле, чем его сокращение. Этот и другие подобные примеры министр огласил на пресс-конференции. Газеты затрубили: «Родионов не спешит радикально сокращать армию», «Родионов игнорирует указание Ельцина кардинально ослабить военное бремя государства».
Неугодный
«…Сегодня совершенно очевидно, — говорилось в одном из документов Пентагона, — что недееспособность российской военной системы является своеобразным симптомом провала всей политической системы страны»…
Сказано очень верно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171