Тот парень был женат, а Лилиан никак не походила на разрушительницу семейного очага.
Прижавшись спиной к стене, Трейс медленно продвигался в сторону кухни. Господи, как это все противно! Ему не хотелось пугать Лилиан или причинять кому-то боль, но он не собирался попадаться в руки полиции. Он мог предложить только свое слово против слова Рэкли, но Рэкли был его шефом. Репутация Трейса, его послужной список – все это ничто по сравнению с подозрением в убийстве полицейского. Единственное, что могут дать ему годы беспорочной службы, – скорую смерть за решеткой. Он сам посадил в тюрьму достаточно людей, которые рады будут возможности с ним поквитаться.
Из кухни донесся тихий женский смех, от которого у Трейса побежали по спине мурашки. Для женщины, которую пристегнул наручниками к холодильнику скрывающийся в ее доме убийца, Лилиан вела себя чересчур спокойно.
– Да, я тоже люблю тебя, милый. Иди сюда.
Черт побери! Так там действительно кто-то есть!
Лилиан подпела немного играющему радио, затем произнесла:
– Знаю, знаю, любимец мышей, ты не любишь, когда тебя тискают.
Любимец мышей?
Трейс решил, что выждал достаточно. Ноги дрожали все сильнее. Пора. Он сделал еще шаг и осторожно заглянул за угол.
Лилиан была одна, там же, где он ее и оставил, по-прежнему прикованная к холодильнику. Она стояла к Трейсу спиной, прихлебывая кофе из кружки и глядя в окно. Со своего места она легко могла дотянуться до кофеварки и радио, которые уже успела включить. Выключенный из розетки телефон находился вне пределов ее досягаемости.
Так с кем же, черт побери, она разговаривала?
Тут внимание Трейса привлекло странное урчание. Одновременно он почувствовал, как что-то трется о его ногу. Взглянув вниз, Трейс чуть не выругался. Широко открытыми глазами на него смотрел самый белый, самый толстый, самый пушистый персидский кот, какого ему только приходилось видеть. Трейс ненавидел кошек. А это наглое животное пристроилось рядом, терлось о его ногу и урчало так громко, что, казалось, сотрясало стены. Трейс чувствовал себя так, будто на него надели тапочек из кошачьей шкуры с головой, хвостом, подозрительными желтыми глазами и черным, словно вдавленным носом.
Трейс засунул револьвер в наплечную кобуру.
– Так ты, вероятно, и есть любимец мышей?
Лилиан про себя порадовалась, что не подпрыгнула, услышав звук его голоса. Она знала, что Трейс здесь, чувствовала его присутствие, от которого начинало быстрее биться ее сердце, а в воздухе словно проскальзывали электрические заряды. Тем не менее, она заставила себя не отрываться от окна. Собаки резвились на весенней траве под ясным небом, таким голубым, что на него больно было смотреть. За забором шелестели листвой невысокие деревья. Ветерок колыхал пшеницу на поле мистера Керри. С другой стороны пасся скот Тома Ханны. Одна из коров просунула голову через проволочную изгородь, чтобы попробовать травки Лилиан.
Неправдоподобно нормальная картина.
Ведь в это утро все было совсем наоборот.
Чуть не разразившись истерическим смехом, Лилиан поймала себя на том, что больше всего жалеет о невозможности переодеться. После душа ей пришлось надеть те же джинсы и футболку, что были на ней вчера вечером. Ругая себя за эти глупые мысли, Лилиан крепко сжала кружку с кофе и повернулась к Трейсу.
– Его зовут Волосатик.
– И как вам не противно произносить такую кличку, – саркастически поинтересовался ее раненый гость.
– Вовсе даже не противно. А вам бы надо в постель, – добавила она, не успев остановить себя. Незнакомец проспал всю ночь, но лицо его по-прежнему выглядело изможденным.
Он сурово поглядел на Лилиан.
– Мне бы надо смотаться отсюда, пока не появилась полиция.
Удивленная и встревоженная, Лилиан сжала кружку еще крепче.
– А почему вы решили, что им придет в голову заглянуть сюда?
– Если они поймут, что я все еще нахожусь поблизости, то могут просто начать обыскивать все дома подряд.
– Вы думаете, они это сделают?
– Когда речь идет о парне, которого подозревают в убийстве копа и продаже наркотиков? Конечно, сделают. Можете не сомневаться.
– А вы действительно убили полицейского и продавали наркотики, агент Янгблад?
Глаза Трейса подозрительно сузились.
– Вчера ночью вы, помнится, не знали моего имени. Успели послушать по радио утреннее сообщение?
Пожав плечами, Лилиан кивнула в сторону приемника.
– Да.
– Что ж, надеюсь, вы извините меня, если я не стану задерживаться, чтобы снова послушать его.
Нервно сглотнув, Лилиан кивнула. Он должен уйти. Так будет лучше для них обоих.
– Спасибо за гостеприимство. Мне пора.
Внимание Лилиан привлек Волосатик. Кот выписывал восьмерки вокруг ног Трейса Янгблада и потирался о них с блаженным выражением на пушистой мордочке. И это ее кот, который терпеть не мог людей?
Волосатик не просто не находил с людьми общего языка, он люто ненавидел всех, кроме Лилиан. Даже ее родители, которых кот знал все свои семь лет, когда приезжали в гости, все равно слышали от него только враждебное шипение. Однажды отец Лилиан попытался погладить Волосатика, но тот в ответ расцарапал ему руку.
Наблюдая, как ее необщительный кот трется о ноги подозреваемого в убийстве, Лилиан вдруг почувствовала комок в горле.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Нет.
– Нет, вы не ответили? Или нет, вы не собираетесь отвечать? Или нет, вы не убивали полицейского и не торговали наркотиками?
– Это имеет значение?
– Глупый вопрос.
– Нет. – Трейс проверил, сколько патронов осталось в его револьвере. – Нет, я не торговец наркотиками и не убийца полицейских.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59