После войны Мальта пробовала вернуть утраченное, однако довольствовалась второстепенными ценностями. Кубок по-прежнему фигурировал в перечне украденного, известном музеям.
Возможно, все это время он оставался в руках частного коллекционера. В этом случае сохранялась надежда, что волна продаж предметов искусства, обрушившаяся на рынок, могла вынести на всеобщее обозрение и вожделенный кубок. Если он в последнее время сменил владельца, то и тут должен был остаться бумажный след.
Телефонный звонок прервал ее мысли. Она сняла трубку, заранее зная, что это не Ник.
– Как дела? – весело спросил ее Уоррен.
– Отлично, – ответила она, не желая омрачать его счастье своими неудачами. Впрочем, еще больше ее расстраивало полное отсутствие вестей от Ника.
– Ты подобрала платье для предстоящего торжества?
– Еще нет, – ответила она, радуясь, что он не задает свой традиционный вопрос: «Есть новости от Ника?»
– А как насчет кубка Клеопатры?
– Никак. Ни в одном крупном музее его нет. Я собираюсь разослать запросы в более мелкие.
– Ты знакома с моей теорией. Уверен, что Тони сбыл его частному лицу. Если это так, нам его никогда не найти.
Она нехотя согласилась. Религиозная ценность этого предмета, подаренного святым Павлом спасшим его мальтийцам, делала его лакомой добычей. Видимо, им пользовались сейчас именно в культовых целях.
– Я обратилась с письмами в аукционные дома «Кристи», «Сотби» и некоторые другие. Пытаюсь узнать, не продавали ли они за последние пятьдесят лет что-либо, отвечающее описанию кубка.
Уоррен задал ей еще несколько вопросов, однако она чувствовала, что он не так горит желанием найти кубок, как она. И все же она была благодарна ему за помощь и за согласие не разглашать тайну поисков. Джанне очень не хотелось вводить в заблуждение тетю Пиф, однако она не собиралась давать спуску Энтони Бредфорду, убийце Йена Макшейна. Присутствие в списке его жертв Трейвиса Прескотта и Ронды Сиббет только подкрепляло ее решимость. Убийца не должен оставаться безнаказанным.
Уоррен убедил ее не преследовать Тони как убийцу. Без прямых улик это выглядело бы просто как продолжение соперничества двух семейств. Пифани отказалась в этом участвовать: с нее было довольно того, что Йен вернулся домой. Однако Джанна мечтала о мести. Если не удастся изобличить Тони как убийцу, она все равно упрячет его за решетку, доказав, что он украл у Мальты ее ценнейшую реликвию.
Едва она распрощалась с Уорреном, как раздался звонок внутренней связи.
– К вам мистер Дженсен.
– Просите! – Она вскочила, судорожно пригладила растрепавшиеся волосы, попыталась вспомнить, пользовалась ли с утра косметикой. Боже, почему Ник не предупредил ее о своем приезде?
Когда он появился в дверях, душа у Джанны ушла в пятки. Он оказался еще красивее, чем она его помнила, однако ее смятение объяснялось не этим. Она поняла, что любит его гораздо больше, чем могла предположить. Это была уже не девчоночья влюбленность, бросившая ее в свое время в объятия Коллиса, а глубокое, прошедшее испытание временем чувство.
Та самая любовь на все времена, которую испытывала Пифани к Йену.
– Дорогой, как здорово, что ты вернулся! – Не раздумывая больше, она кинулась к нему на шею и обняла; и только через несколько секунд до нее дошло, что он ведет себя как чужой.
Нику пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не расцеловать ее. Уже несколько лет женщины не радовались столь искренне его появлению. Он старался скрыть свои чувства. Высвободившись из ее объятий, он холодно спросил:
– Как дела?
Ее задела его бесчувственность, но она быстро взяла себя в руки.
– Кончина Остина – большое горе. Наверное, ты с трудом пережил это?
Он кивнул, не сводя с нее глаз. Он никак не мог найти правильный тон.
– Какие новости здесь?
Она взволнованно заговорила о том, как нашла останки Йена.
– Баллистическая экспертиза показала, что он застрелен из револьвера, который сам подарил тете Пиф.
– В левый висок, как сказала Лорел Хогел?
– Именно! – ответила она, подбегая к столу. – Разве не жутко?
Еще как жутко! У него волосы встали дыбом. Раньше он подозревал, что художница выдумала про револьвер, чтобы ярче представить свой талант воссоздавать облик людей, которых она никогда не видела. Ник знал, что является копией Йена, и это выводило его из равновесия, так как не имело рационального объяснения.
– Вот заключение из Форт-Халстеда. – Джанна показала на бумаги. В это время зазвонил телефон. – Извини.
Пока она разговаривала, Ник ознакомился с заключением, уместившимся на одной странице. Рост Макшейна был 6 футов 3 дюйма – в точности как у него. На момент смерти он весил примерно 170 фунтов; Ник был на несколько фунтов упитаннее, но он не сидел на армейском пайке. Дивясь сходству, он скользнул глазами по следующей строчке – и остолбенел.
«Перелом коленной чашечки в подростковом возрасте». Ник просто не мог опомниться. Господи, ведь он тоже едва не сломал колено, играя в футбол! Он бы остался на всю жизнь хромым, если бы мать не смирила гордыню и не попросила у его отца денег на операцию. Отец так и не перезвонил, чтобы узнать, выздоровел ли Ник...
Какое-то объяснение обязательно должно было существовать! Ник перебирал в голове известные ему факты. Почему он так похож на Йена? Темные волосы и голубые глаза он, несомненно, унаследовал от матери. Зато фигурой пошел в беглого папашу. Ямочка на щеке? Он не мог припомнить ни одного члена семьи с такой же отличительной чертой, разве что одну из ведьм в отцовском роду, славившуюся сатанинским оскалом.
Как же все это объяснить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145