Сутки в Теремке — трое дома, сутки в Теремке — трое дома. И так по кругу. А что будет дальше — Кристину как-то мало волновало. Все и так неплохо, собственно говоря. Вот отдежурит сегодня, завтра отоспится и поедет за красками. Белила цинковые, как всегда, на исходе, да и кобальт с краплаком со дня на день закончатся. Пока стоит золотая осень, надо успеть съездить на натуру. Поставить мольберт где-нибудь на ласковом солнцепеке, да и пропасть для всех часа на три-четыре. Что может быть лучше этих мгновений?
Когда пришел черед Кристины нести вахту, она сразу поняла, какая из помех напугала двести сорок восьмую. Действительно, кто-то новый появился. И стиль разговора иной, нежели у других помех или корреспондентов. Голос явно изменен, звучит как закадровый дубляж при плохой озвучке фильма. «Откуда его черти принесли?» — скривилась про себя Кристина. Нет, ей в принципе было все равно, лишь бы не сильно канал загаживал, а то и так плохо слышно народ, но за Ленку она заочно обиделась. Ему крышу на место поставить некому, а бедной Леночке теперь заново старые кошмары вспомнились.
— В канале оператор четыреста два.
— Спасение Черной сутане.
— Черная сутана, слушаю вас.
— Милое Спасение, хорошего вам дня и спокойной смены. Телефончиком не поможете?
— Конечно, диктуйте номер!
— Саламандре по домашнему: подлетное время двадцать минут, накрывай на стол.
— Вас по имени или по позывному представить?
— Как угодно, можно и по позывному.
— Хорошо, ждите.
Кристина быстро набрала городской номер корреспондента Саламандры, позаимствовав его из базы данных, передала то, что просили, и снова вышла в эфир.
— Черная сутана Спасению!
— Да, в канале.
— Ваша информация передана.
— Огромное спасибо, семь-три?!
— Семь-три.
В этот момент оживилась помеха.
— Ну, здравствуй, четыреста вторая! Тебе никто не говорил, что пора учиться хорошим манерам?
Ну вот, началось. Даже трех минут спокойно поработать не дал.
— Эй, четыреста вторая! Невежливо игнорировать корреспондента, который тебя вызывает. Может быть, у меня сейчас ДТП с жертвами, а ты молчишь. Эй, четыреста вторая, мне срочно требуется помощь! Если не вызовешь экипаж, будут пострадавшие. И я скажу тебе, кто первый пострадавший. Девушка по имени Кристина. Не знаешь такую случаем?
Вот те раз. Теперь сердце кольнуло у Кристины. Откуда он знает ее имя? Вряд ли это случайное совпадение. Все-таки Кристин по сравнению с теми же Еленами значительно меньше. Не мог он с бухты-барахты взять и угадать, как ее зовут. Откуда же тогда? Неужели утечка из Спасения?
Утечка было самое гнусное, что Кристина только могла предположить. Это означает, что среди своих завелась крыса, которая стучит на сторону. Еще хуже могла быть только засветка базы данных. А там домашние адреса и телефоны корреспондентов. Да и операторов тоже. Но кто это мог сделать? И почему?
Настроение резко испортилось. Теперь эта помеха стала личным врагом не только Ленки двести сорок восьмой, но и ее, Кристины четыреста второй. Она должна выяснить, откуда он знает имя, и как попала к нему эта информация.
Страха не было. Была злость. Кристина даже сама удивилась, поскольку давно не испытывала такого накала чувств. Ловко же он ее завел! Ладно, поиграем. Держись, ходячий фрейдистский комплекс! Ты еще не знаешь, с кем связался.
Их дуэль-противостояние продолжалась почти полчаса. Все эти полчаса Фрейдист, как обозвала его про себя Кристина, пытался спровоцировать ее на ответную реплику, а она терпеливо слушала эфир, пытаясь расслышать, что передают корреспонденты, и игнорировала его скабрезности. Время от времени она давала объявление, что в канале помеха, просьба корреспондентам, которые принимают ее на девять баллов в плюсе, дать контроль в девятом или двадцать первом канале, и помочь друг другу с ретрансляцией, но на этом ее внимание помехе заканчивалось. Фрейдист уже открыто называл ее Кристиной, и всячески распинался о том, что он с ней сделает в ближайшее время. Для Кристины это было ново и крайне неприятно. Одно дело, когда тебя знают только по позывному, и совсем другое, когда вот так, по имени. Да еще и на весь эфир об этом объявляют. Теперь только ленивый не запомнил, что четыреста второго оператора зовут Кристина.
Через час она с облегчением передала свой пост триста пятьдесят первой. Инка показала большой палец, мол, молодец, отлично держалась, и заняла место перед монитором. Кристина с разрешения старшего смены отправилась в комнату отдыха. От пережитого до сих пор дрожали руки, и в душе разгоралась такая злость, что попадись в эту самую минуту Фрейдист с его картонным голосом, как у героев заштатных боевиков — хуже было бы только ему.
Ленка поняла все, как только увидела выражение лица Кристины.
— Помеха?
— Он, сука, Фрейдист недоделанный!
— Как ты его назвала? Фредди? Слушай, вот здорово! И главное, подходит ему. Фредди Крюгер на тропе войны запугивает беззащитных операторов. Прямо сюжет для нового фильма.
— Вообще-то не Фредди, а Фрейдист, но ты, наверное, права. Так действительно лучше. Он — злодей из комиксов, и на большее пусть даже и не претендует. Единственное, что меня беспокоит, так это откуда он знает мое имя?
— Да ты что! Вот это номер! Слушай, а он не мог услышать его, когда кто-нибудь из наших к тебе обращался, когда ты передачу вела? В эфире тогда при желании можно весь наш курятник расслышать.
— Все может быть, но я думаю, что это маловероятно. Ну, скажи, кто нас из своих с эфира срывает, да еще во время общения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89