Офицер с трудом выпростал руку из-под одеяла, медленно поднял и прижал к Наташиной ладони, все еще касавшейся его щеки.
— Так лучше! — прошептал он еле слышно и опять закрыл глаза.
Наташа склонилась ниже: кажется, больной отходит от наркоза. Дыхание стало спокойнее, и лицо уже не такое бледное. Наташа другой рукой вновь смочила ватку, провела ею по сухим губам мужчины, отжала несколько капель ему в рот и услышала слабое «спасибо». Девушка нагнулась к его лицу и с трудом разобрала: «Не убирайте руку!»
Наташа беспомощно глянула на Гаврюшина:
— Как-то нужно предупредить сестру о том, что он пришел в себя, — и вновь склонилась к больному. Он лежал спокойно, с закрытыми глазами. Наташа попробовала отнять ладонь, но офицер тут же открыл глаза, и легкая улыбка тронула запекшиеся губы.
— Не уходите, пожалуйста!
Наташа растерянно пожала плечами. Гаврюшин глядел на них сквозь железные прутья спинки кровати. Заметив ее нерешительность, улыбнулся:
— Шустрый у нас новенький объявился! Очухаться как следует не успел, а уже девчонку на крючок подцепил!
Наташа смутилась, и мичман тут же извинился:
— Прости, Наташенька, я ведь шучу. Ты посиди пока с ним, может, действительно быстрее в себя придет. А я уж как-нибудь доберусь до поста, вызову сестру.
Он, кряхтя, спустил ноги с кровати и, придерживая левой рукой прооперированный живот, намеревался встать.
— Что вы, что вы, — испугалась девушка, — никуда не надо ходить. Нажмите только кнопку экстренного вызова над своей кроватью.
Через минуту прибежала дежурная медсестра Лидия Яковлевна. Завидев санитарку, как ей показалось, без дела сидевшую у постели больного, рассердилась:
— Ты что ж, Наталья, не можешь на ноги встать и меня позвать? Кнопки и я нажимать умею! — И медсестра склонилась над молодым человеком. — Ну вот и хорошо, Игорь! Оказывается, ты у нас молодчина! — Тут она увидела, что больной сжимает Наташину руку, строго на нее посмотрела и вновь обратилась к пациенту: — А девчонку отпусти. У нее работы невпроворот! — Отвела его руку, положила поверх одеяла. — Сейчас Семен Семеныч, хирург, тебя посмотрит, потом я сделаю укол, и будешь баиньки до самого утра. Ты еще здесь? — обернулась она к Наташе. — А ну-ка, скачи в ординаторскую, зови Герасимова. Скажи, Карташов в себя после наркоза пришел.
Наташа пулей вылетела из палаты.
Через час, покончив со всеми делами, она осторожно приблизилась к дежурной сестре, готовившейся к вечерней раздаче лекарств:
— Лидия Яковлевна, можно я вам помогу?
— Помоги. — Та искоса глянула на нее и усмехнулась: — Успела разглядеть, какого здоровяка к нам положили?
— Да, парень, сразу видно, крепкий, — согласилась Наташа. — Но что с ним случилось?
Не поднимая глаз, она раскладывала таблетки в маленькие пластмассовые стаканчики, то и дело сверяясь с листком предписаний для каждого больного.
Лидия Яковлевна поджала губы:
— Думаешь, нас ставят в известность, когда таких орлов с пулевыми ранениями привозят? Видимо, опять на границе контрабандистов или шпионов ловили. Кто их знает? Но парню бок час зашивали, если не больше. К счастью, Герасимов говорит, пуля дальше не пошла, застряла в ребрах. — Медсестра язвительно улыбнулась, глядя на санитарку. — Он ведь Семен Семеныча просил, чтобы ты к нему вернулась…
Не дослушав, Наташа метнулась к палате, моментально забыв и про таблетки, и про обещание медсестре развезти их по палатам. Лидия Яковлевна засмеялась:
— Остановись, милочка! Сейчас твой Карташов спит сном младенца, а вот утром надо будет его умыть и переодеть в чистую рубаху. Герасимов сказал, что сам контр-адмирал звонил, спрашивал о его самочувствии. Выходит, не простой он лейтенант, как ты считаешь?
— Наверно, не простой, — согласилась с ней Наташа, вздохнув: исчез повод немедленно увидеть этого самого лейтенанта.
Тут из столовой потянулись больные, и девушка бросилась им наперерез, приказав вернуть стулья в палаты. Затем Наташа вновь принялась помогать Лидии Яковлевне.
Наконец медсестра, проверив все предписания, разрешила Наташе раздавать лекарства, сама же подошла к трезвонившему телефону. И тут Наташа с изумлением отметила, как в долю секунды вытянулось и побагровело ее лицо. Лидия Яковлевна как-то вся вытянулась и, особо бережно прижимая трубку к уху, отвечала кому-то необыкновенно звонким для вечернего времени голосом. Девушка поняла: звонил кто-то из начальства. И в подтверждение ее догадки дежурная медсестра, положив трубку, перевела дух и на рысях кинулась в ординаторскую. Через минуту она вернулась с двумя дежурными врачами. Рыжеватый санитар из операционной вывез каталку для тяжелобольных, и вся компания поспешила в десятую палату. Через секунду оттуда выглянула Лидия Яковлевна и скомандовала Наташе:
— Живо открой первую палату и приготовь там постель.
— Кого-то переводят? — попыталась узнать девушка, но та махнула рукой и вернулась назад.
Первую палату на Наташиной памяти ни разу не открывали — она предназначалась для персон из высшего командования. Девушка подготовила постель, на всякий случай вымыла пол, открыла форточку и включила небольшой вентилятор: в комнате было душновато.
Вскоре по коридору загрохотала каталка, и в палату ввезли Игоря Карташова. Он не проснулся и не знал, какой удостоился чести — лежать в отдельной палате со всеми удобствами в виде туалета и ванной комнаты.
Больного переложили на кровать. Герасимов посчитал пульс, удовлетворенно кивнул Лидии Яковлевне. Потом, откинув одеяло, тщательно осмотрел повязку, охватывающую тело молодого человека от сосков до бедер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19