Она вспомнила, что не раз читала в газетах об этом известном семействе. Теперь она знала, что от нее ждет Берт, что ему надо ответить и как повести себя в разговоре с ним. Тесс вновь почувствовала себя в своей стихии, словно вернулась в прошлое.— Да об этом, наверное, каждый знает. Их аукционный дом считается одним из лучших. Это влиятельная аристократическая семья. Они ворочают астрономическими суммами, обладают огромным престижем и у них большая власть.Берт одобрительно хмыкнул:— Ха! Молодец, все верно. Однако ты забыла об одном: им принадлежит уникальное изумрудное ожерелье работы Фарли — просто чудесная вещица!Тесс недоверчиво уставилась на него.— Неужели оно у них? А я и не знала.— Вижу, тебя это заинтересовало, не так ли? — Берт хитро посмотрел на нее. — Старик Кушман умер восемь месяцев назад. Его сын, отец Элизабет, покончил с собой год спустя после исчезновения дочери. Думаю, что ему не давало покоя чувство собственной вины, вот он и наложил на себя руки. Ты же знаешь, какие слабаки эти богатей. Мать девочки погибла несколько лет назад. Несчастный случай — ее сбросила лошадь. Так что не осталось ни одного прямого наследника многомиллионного состояния. Все вокруг только и судачат, кому оно теперь достанется?— Вместе с изумрудным ожерельем?— Естественно, — кивнул Берт, теребя золотую цепочку на груди. — Жива бабка девочки, и неизвестно, сколько лет еще протянет. По моим сведениям, она еще та старушенция, себе на уме и отличается крутым нравом. Именно она сейчас управляет всеми делами, она и назначит наследника. Теперь о том, какова будет твоя роль. По сложившейся из поколения в поколение традиции, старшей дочери в семействе в день, когда ей исполняется двадцать один год, передается изумрудное ожерелье, которое хранится у нее до конца жизни. Мы разыграем маленький спектакль: я представлю тебя старой Кушман как ее внучку, которая была похищена много лет тому назад. Я расскажу старухе, как я познакомился с тобой, то есть с Элизабет. У меня есть правдоподобная версия, но о ней мы поговорим чуть позже. Если ты хорошо сыграешь роль Элизабет, то старая Кушман ничего не заподозрит и отдаст тебе ожерелье Фарли.Тесс удивленно разинула рот, а затем, не совладав с собой, громко расхохоталась. Ну и дела! Берт мог бы придумать что-нибудь получше. Да это же нелепо, просто абсурдно — она в роли Элизабет!— Ты что, хочешь заснять все это на скрытую видеокамеру, а затем отослать пленку на телевидение в передачу «Самые смешные истории», да? — сквозь смех произнесла она.— Я пришел к тебе с деловым предложением, Тесс, и говорю совершенно серьезно. Мне не до шуток!В его голосе зазвучал металл, и у Тесс мгновенно пропало всякое желание смеяться. Она слишком хорошо помнила этот ледяной тон. Однажды, давным-давно, она вот так же пренебрежительно отнеслась к его словам, и Берт ее жестоко избил. Шрам, оставшийся у нее на виске, иногда начинал ныть, напоминая о прошлом.— Извини, Берт, просто все так неожиданно, — произнесла Тесс, виновато опустив глаза. — Твое предложение застало меня врасплох. Я и вправду не понимаю, как мы разыграем этот спектакль. Старуха нам ни за что не поверит. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что я рано осталась без родителей, можно сказать — сирота без роду и племени, во мне нет крови благородных предков-аристократов.Берт подался вперед и критическим взглядом медленно осмотрел ее с ног до головы. От такого бесцеремонного разглядывания Тесс чуть было не вспылила, но вовремя одумалась. Берт откинулся назад и сказал:— Люди, не знающие своих корней, — хорошие актеры, потому что им всю жизнь приходится себя за кого-то выдавать. Я поработаю над тобой, научу кое-чему, и ты прекрасно справишься со своей ролью. А актриса из тебя великолепная — уж я-то это знаю. Мне удалось достать фотографии Элизабет и ее родителей. Ты и внешне на них похожа, хотя, по правде говоря, внешнее сходство в этом деле не имеет особого значения. Главное — это правильно, то есть с умом и натурально, разыграть спектакль. Я привык работать наверняка и уверен, что проколов в этом деле не будет. Тебе не придется накладывать грим, перекрашивать волосы или пользоваться контактными линзами; весь этот маскарад не потребуется. Ты и так идеально подходишь на роль Элизабет.— Не так-то легко будет обвести вокруг пальца старуху, — с сомнением покачала головой Тесс. Берт отмахнулся от нее.— Да брось ты — дело верное. Я собрал довольно полную информацию об этом семействе и пропавшей девочке. Если умело использовать ее, то успех нам обеспечен. Как только ожерелье будет в наших руках, мы мгновенно испаримся, исчезнем без следа, словно нас поглотил Бермудский треугольник. У меня есть знакомый коллекционер, который нам отвалит за ожерелье изрядный куш. Кстати, ты знаешь, сколько оно стоит? Ни много ни мало сорок четыре миллиона долларов. Мы поделим денежки и расстанемся, каждый пойдет своей дорожкой. Ну как?— Не знаю, Берт, — с сомнением протянула Тесс.— Я тебе больше скажу: у старухи уже побывало десятка три самозванок, претендующих на наследство. И что? Старуха, естественно, в считанные часы их раскусила и выставила за дверь. А почему? Да потому, что все они были дилетантками. Пошли на серьезное дело, толком не подготовившись, практически ничего не зная ни об Элизабет, ни о ее родителях. Так, что-то и где-то услышали и решили попытать счастья. У меня же самая подробная информация: кто, когда и чем в этом семействе занимался, вкусы, характеры, привычки… даже известно, кто и когда чихнул. Ну как, согласна?— А какова будет моя доля? Берт пожал могучими плечами.— Как обычно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105