— Не нравится мне это.— Не нравится? А что именно? Нельзя ли поконкретнее, Люк, — странное поведение мисс Алкотт или то, что ты не знаешь, что случилось?— Все не нравится.Доктор Ванштейн с участливым видом предложил руку Тесс, и они вернулись к столу.— Извините за то, что произошло, — виновато произнесла Тесс. — Я совсем потеряла голову. Это из-за песенки — терпеть не могу лошадей.— Все в порядке, моя дорогая, — Джейн Кушман улыбнулась. — Это наша вина. Представляю, каково вам постоянно находиться в напряжении. Все что-то подозревают, пристают с каверзными вопросами — что да как? Этак действительно нервы могут не выдержать. Мне кажется, что вам надо немного прогуляться, на свежем воздухе вам станет лучше. Люк с удовольствием составит вам компанию и покажет имение. Вы не пожалеете — здесь есть на что посмотреть. Мне было бы приятно это сделать самой, но, увы, годы дают о себе знать, я очень быстро устаю. А мы, доктор Ванштейн, лучше посидим здесь и насладимся неторопливой беседой. Знаете, доктор, меня всегда интересовала психиатрия, у меня куча вопросов к вам.Люк едва сдержал улыбку. Джейн Кушман взяла на себя доктора. Теперь тот не будет путаться у него под ногами, и он сможет хорошенько расспросить мисс Алкотт о ее жизни. У Люка поднялось настроение. Похоже, что этот день еще не окончательно испорчен. Он поднялся с кресла и посмотрел на Тесс.— Прогуляемся?— Почему бы и нет?! — Она пожала плечами. 3 Люк предложил Тесс руку, и они прошли на просторную светлую террасу, откуда по ступенькам спустились в сад. Перед ними расстилалась большая, аккуратно подстриженная лужайка. Молодая изумрудно-зеленая трава радовала глаз. Тесс подняла голову и зажмурилась. В чистом голубом небе ослепительно ярко сияло солнце. Повсюду щебетали и весело перекликались птицы. Сразу за лужайкой начинался тенистый лес — вековые, могучие деревья с густыми кронами. Они неспешно двинулись к нему по аллее.— Красиво, правда? — Люк указал рукой на одинокий дуб, величественно стоявший посреди лужайки. — Давайте подойдем поближе.— Бесподобно, — ответила Тесс. — Мне здесь нравится. Старая аристократия умела вкладывать деньги не только в дело, но и в недвижимость.— Должно быть, все это, — он широко развел руки, — кажется вам до боли знакомым и родным?..Тесс криво усмехнулась.— Мистер Мэнсфилд, вы же все равно не верите ни одному моему слову. Так зачем спрашивать?— Ну как же? У вас какая-то странная, я бы сказал, избирательная память: что-то вы помните, а что-то нет. Я просто пытаюсь в этом разобраться и хочу помочь вам. — Люк прислонился спиной к дереву, скрестив руки на груди. — Например, вот этот дуб-великан, который стоит здесь не одну сотню лет, — старый знакомый Элизабет. В детстве она часто играла на лужайке и сейчас, наверное, вспомнила бы это могучее дерево. А что скажете вы?— Мне ужасно надоели ваши вопросы. Я же сказала, что у меня не сохранилось воспоминаний из моего детства. Хм, а куда делись качели? — неожиданно поинтересовалась она.— Откуда вы знаете, что они здесь были? Тесс хитро улыбнулась.— На самой нижней, вон той толстой ветке, — она вытянула руку, — остались металлические кольца. Значит, здесь когда-то висели качели. Все, как видите, очень просто.Люк одобрительно усмехнулся и поднял руки, отдавая должное ее наблюдательности. А может, изворотливости? Давно он не встречал такого умного и осторожного собеседника.— Действительно, когда-то давно здесь были качели. Их сделали специально для маленькой Элизабет. Когда девочку похитили, Джон Кушман места себе не находил от отчаяния. Ужасно переживал и винил во всем случившемся себя. Это он распорядился снять качели.— Грустно, — тихо произнесла Тесс. Люк кивнул:— Да, вот такая печальная история. Мне непонятно одно, мисс Алкотт, вот вы пришли в этот дом, а сами-то верите в эту сказку о чудесном воскрешении наследницы, а?Тесс хмыкнула:— Нет, не верю.Люк опустил руки и, сжав кулаки, яростно сверкнул глазами:— Так какого черта вы тут делаете!Тесс в притворном испуге выставила вперед ладони, словно защищалась от возможного нападения.— Полегче, полегче, мистер Мэнсфилд. Доктор Ванштейн — мой врач. Все говорят, что он гениальный психиатр. Кстати, сам он в этом тоже ни секунды не сомневается. Если он считает, что я Элизабет Кушман, то пусть так оно и будет. Больно надо мне спорить с гением! Я действительно не помню своих родителей, а он хочет докопаться до истины.— А вам не жалко миссис Кушман? Лично вам она не сделала ничего плохого. Это же жестоко так поступать с ней.— Мистер Мэнсфилд, по-моему, вы недооцениваете почтенную леди, — с раздражением заметила Тесс. — Джейн Кушман не страдает чрезмерной сентиментальностью и излишней доверчивостью. Она не больше вашего верит мне. И вообще, отстаньте от меня! Какого черта вы ко мне цепляетесь?Люк разинул рот. Ему не доводилось встречать женщину, которая бы вот так решительно дала ему от ворот поворот.— Ясно и откровенно. Вы всегда такая воинственная? — поинтересовался он, проглотив грубость.— Что, не нравится? — вздернула подбородок Тесс. — Да ладно вам, Мэнсфилд, перестаньте, вы же не ребенок! Давайте отбросим пустые условности и показную вежливость. Мы — не друзья, а враги. Я что, слепая? Мне сразу стало ясно, за кого меня тут принимают. А ваши дешевые уловки — серебряная чашечка, браслетик, плюшевые медвежата?! Просто смешно. Надо быть дурочкой, чтобы на все это клюнуть. — Тесс перевела дыхание. — Я оказалась в идиотской ситуации, хуже не бывает — меж двух огней. Макс, помешанный на своих гипнотических опытах, твердит, хотя я в это не верю, что я — Элизабет, и тащит меня сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105