Я приехала сюда. Простите… – Она виновато испугалась. – Я немного путаюсь.– Ничего, ничего. Я слушаю вас!– Так вот. Я вошла, открыла дверь в спальню…И увидела его в постели с какой-то.., девкой. – Последнее слово она произнесла совершенно бесстрастно.– Вы узнали эту женщину?– Нет.– Но узнать смогли бы?Она покачала головой.– Почему?– Потому что она лежала отвернувшись. Я сразу ушла. Они спали, я их не разбудила. Он так ничего и не узнал. Я не сказала, что была там, – Почему же вы не сказали? – Теперь инспектор смотрел на нее с любопытством.– Зачем? Кроме того, я стремилась сохранить добрые отношения в семье. У нас двое детей. Дочь совсем взрослая. Что бы там ни было, но я не хотела, чтобы она принимала участие во всей это гадости.– Ясно. Но мужу-то вы дали понять, что все знаете?– Это мое личное дело.– Но вы не могли ничего не почувствовать.– Повторяю, инспектор, это мое дело. – Ирен опомнилась, сказала уже тише:– Простите. Это ваша работа.Инспектор посмотрел на нее. Лет сорок пять, и выглядит ничуть не моложе своих лет. Кожа сероватая, нездоровая. Каменное лицо. Тщательно, волосок к волоску, уложенные волосы. В глазах – неуверенность в себе. Женская тоска. Обида. Но не горе. Руки сухие, маленькие, ухоженные. Костюм дорогой и безликий.Серая моль. Прекрасная мать, терпеливая жена. Инспектор подумал, что начинает понимать этого человека в спальне. Что ему еще оставалось делать? И вот какая-то шлюха придушила его подушкой.– Хорошо, – сказал он, поднимаясь. – Вы должны посмотреть на спальню. Его уже унесли, насколько я слышал.– Разве? – Она встала как-то странно, словно колени у нее плохо гнулись. Сумочку сжимала в руках. – Я ничего не слышала.– Нет, точно. – Он первым прошел в спальню, она шла следом. – Осмотритесь. Что-нибудь пропало? Сдвинуто с места? Или появилось что-то лишнее?Она положила сумочку на столик у кровати, рядом с мраморной статуэткой, огляделась, зябко повела плечами.– Я не могу так сразу сказать.Инспектор присел на постель, это ее покоробило.Она подошла, дотронулась до смятой простыни, подняла на него глаза:– Постель и была в таком виде?– Да. А разве вы не помните?– Не помню. Все как-то смешалось.– Наш доктор почти уверен, что вашего мужа задушили подушкой, – сказал ей какой-то молодой человек, который до этого молча стоял у окна. – Он боролся. Поэтому постель в таком виде.– О… – только и сказала она, сжала руки, заставила себя держаться. То, что сказал этот парень, было ужасно. – Но… Разве…– К сожалению, это так, – ответил ей инспектор. – Ну что? Замечаете что-нибудь подозрительное?– Мне надо осмотреть постель.Он встал, она наклонилась, потрогала обе подушки, откинула прочь смятое одеяло, рассмотрела простыни. Улыбнулась какой-то мертвой улыбкой.– В чем дело? – спросил инспектор.– Нет, ничего. Простыня не та.– Как?– Не та простыня, что была. И наволочка. Я сейчас объясню. – Она так и осталась стоять у постели, хотя вполне могла сесть. – Он всегда менял простыню после того, как проводил здесь время с женщиной. Чтобы я ничего не поняла. Я все же бывала тут. Иногда редко.А по состоянию постельного белья всегда можно догадаться…– Понимаю. Значит, тут все же была женщина?– Я не сомневаюсь в этом. Только… Если бы она убила его после… – Ирен поморщилась. – Он ведь не смог бы поменять белье? Значит, до нее тут была еще одна. Может быть, не раз… Вы меня понимаете? Он менял белье каждый раз. Обычно – только простыню.Не понимаю, зачем в этот раз сменил наволочку.– Кажется, я понял. Значит, он проводил тут время с какой-то женщиной, потом привел ее же или другую, и не успели они… Простите. И тут-то все и случилось. Интересное наблюдение! Вы совершенно уверены, что у него была такая манера – менять белье? Вы сами не могли его сменить?– Нет.– Но вы уверены, что его сменили?– Да. Простыня из другой ткани. Белье покупалось в разное время, в разных магазинах… Я сама выбирала его. Мне ли не знать…– А где он держал грязное белье?– Сейчас… В шкафу. – Она уверенно подошла, открыла дверцу, порылась на полке, выбросила на пол несколько смятых простыней. Жалко улыбнулась, словно приглашая посочувствовать ей. Но мужчины только переглянулись, с таким видом, что ей захотелось плакать. Инспектор подмигнул парню, тот насмешливо улыбался, глядя на пустую постель.– ; Сколько там простыней? – спросил у нее инспектор.Она с трудом пересчитала, выпрямилась:–.– Три штуки.– Все грязные?– Сами посмотрите.– Мы их приобщим к делу. Что-нибудь еще?– Нет. Ничего не замечаю. – Она поняла, что безумно устала и больше не сможет сохранять спокойствие. Эти двое издевались над нею. Явно издевались.– А это не ваши? – Молодой человек показывал ей кружевные трусики.– Где вы их нашли?– Рядом с кроватью.– Нет, не мои.– Вы уверены?– Совершенно уверена. Можно вас поздравить.Они принадлежали той…Она не стала продолжать, отвернулась, посмотрела в шкаф. Потом старательно его закрыла.– Можно пройти в столовую. Здесь делать нечего.Пусть ребята снимут отпечатки, – сказал инспектор.– Уже сняли, – ответил парень инспектору. – Почти ничего нет. Все протерто.– Занятно, – кивнул он. И уже через плечо, выходя из спальни, пригласил Ирен следовать за ним.Она снова послушно пошла.В столовой он закурил еще одну сигарету, посмотрел на Тулуз-Лотрека, спросил:– В квартире держали деньги?– Никогда.– А что-то ценное?– Вы сами видите… – Она показала на картину. – По-моему, ничего не пропало.– Но были какие-то мелочи, драгоценности?.. Запонки, например, ваше кольцо…– Ничего моего тут не было, кроме косметики в ванной. Если хотите, могу посмотреть, не пропало ли что…– Не надо, там наверняка еще снимают отпечатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147