— Это только через суд! — повторял Юрий.— Так уже нас и вызвали в суд! — горестно объясняла женщина. — Но там говорят, что законный владелец — этот родственник, а не мы! Нас же выселят, выбросят на улицу! У нас нет денег на другую квартиру!— Ничем не могу помочь! — разводил руками Юрий. — Только через суд!Анюту он не заметил. Она постояла, послушала и пошла к метро. На душе было отвратительно. А ведь она даже никогда не задумывалась и не подозревала, каким путем добывает бешеные «бабки» ее бывший и вроде бы любимый муж! Неужели все это аферы, махинации, обман?! Неужели они будут окружать ее вечно и никуда от них не деться?!— Издержки капитализма, — любила повторять золотая свекровь Алла Николаевна.Даша переехала жить к ней и была счастлива возле отца и бабушки. Денис по-прежнему притирался к папе Роальду и заменял ему заботы матери, сестры и жены. Аня работала. И двигалась как автомат.Неожиданно взбеленившаяся от толпищи народа машина, припаркованная у края тротуара, завопила дурным голосом. Почему-то решила, что ее собираются украсть.— Уйди, уйди, уйди!Кому она так настойчиво советовала исчезнуть? На добровольно включившуюся антиугонку никто не обратил внимания. Эти слишком чуткие, чересчур чувствительные защиты в последнее время достали москвичей. Особенно по ночам.Аня шагала безмолвно и целенаправленно, отрешенная и погруженная в свои тайные думы. Неясный, серый ноябрьский закат напоминал ее будущее, грозившее нехорошими непредвиденностями…Она неожиданно вспомнила, каким всегда по-своему тонким и чутким был Юрка.Однажды Анюта вдруг решила присоединиться к компании будущего мужа, по неопытности быстро перепила и потихоньку от всех скрылась в ванной, где ее стало выворачивать. Но Юрка тотчас догадался о случившемся, вломился в ванную, заставил пить воду и поддерживал ей голову.— Уйди! — стонала Анюта.— Молчи и пей воду! — сурово повторял он. Куда все это делось?.. Словно испарилось без остатка…Но в разладе не бывает виноват один… Виноватых всегда двое… И не стоит решать, кто из них виновен больше…Через несколько лет после свадьбы Юрий реагировал на все иначе.— Ты что опять развалилась на диване, как медуза? Снова голова болит? Надоело…Все хорошее исчезло без следа… Отчитываются и держат ответ лишь перед Богом, вспомнила Аня Юр кипы слова…— Мадам, нельзя так внезапно тормозить, попадете в аварию! — налетев на нее сзади, прокомментировал событие юноша лет двадцати и засмеялся.Аня вновь побрела дальше, к метро.— На улицах всегда смотри в лица прохожих, это помогает в тяжелых ситуациях, — сказал ей когда-то Анатолий.Она попыталась сейчас это сделать, но все двоилось, кружилось. Цвета мешались, и различала их Аня с трудом. Лица слились в один собирательный образ большого города.— Ты есть будешь? — обычно этим вопросом встречал папа Роальд Дениса, вернувшегося из школы. — Или там поел?Это следовало понимать так — ты меня собираешься кормить или мне придется по твоей милости лечь спать голодным?И Денис, добрая душа — в отца или в мать? — спешил на кухню греть обед, оставленный мамой.— Вам нужно заниматься спортом! — пробовал воспитывать Роальда Денис, увлекающийся волейболом.— Да ну что ты! — отнекивался Роальд. — Мне даже двигаться трудно!— Вот поэтому и нужно! Надо учиться преодолевать себя, — важно объяснял Денис. — Мама говорит, что жизнь состоит из преодолений самого себя и усилий над собой. Вы же психолог и должны это знать.Наконец Роальд не выдержал и взорвался.— Тогда ты последуй сам своему совету: приложи некоторые усилия, преодолей себя и перестань меня учить и наставлять на путь истинный! Пойми, это совершенно бесполезное мероприятие, бесцельный трюк, который ни к чему не приведет!Но Денис был упрям в мать и поучать Роальда не перестал.— Ты устала? — иногда вдруг спрашивал вечером Аню Роальд.Какая нежная забота о жене, которая кормит, поит и одевает…Но каждому хочется порой быть нежным, заботливым и благородным…Какой гнусный, паршивый, противный дом, думала Аня. Почему-то раньше она этого не замечала.Роальд жил в старом доме, родившемся в сталинскую мрачную эпоху, а потому сохранившем все настроения и отпечатки того безрадостного времени, правда искусственно подбодренного маршами Дунаевского. Сквозь толстые, мощные стены не проходило ни звука. Живем как в бункере Сталина! — иногда посмеивался Алик. Квартира была холодной и темноватой. Высокие гордые потолки казались противоестественными на фоне низкорослых квартирок друзей и знакомых, подоконники остались огромными, рамы — допотопными, узкими, с маленькими форточками.«Я больше не могу здесь жить, — подумала Аня. — Пусть меня простят Полина, Роальд, Денис и остальные… Несчастные дети… А ведь когда я рожала их и так хотела родить, я была уверена, что они всегда будут счастливы».— Ты знаешь, что человеку нужно для счастья? — спросил ее как-то в Сочи Анатолий.Она рассеянно пожала плечами и подумала, что счастье— это ребенок…— Всего лишь немного тепла. На свете слишком много зависит от крошечки человеческого тепла и участия, — задумчиво ответил сам себе Анатолий. — И слишком много зависит от его отсутствия.— Это вроде как доброе слово и кошке приятно? — задумалась вслух Аня.Анатолий не ответил. Смотрел на море и думал о своем.Этот непреложный закон тяготения между людьми… Однажды вдруг две души, два мира, два одиночества сливаются, пытаясь найти единый ритм и вместе дышать… Но находят это далеко не всегда… Почему?.. В чем их ошибка?..За свое долготерпение Аня отыгралась вполне, искупив его звонком Анатолию.— Ты еще не женился на Полине?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98