Разве он уже не заплатил самую высокую цену? Он сделал большой глоток пива и отставил бутылку.– Мы найдем их. Обязательно найдем. – Кэсси положила свою теплую ладонь на его руку.Хит пытался понять ее поведение.– Кэсси, вы могли позвонить и рассказать мне это.Она резко выпрямилась, вероятно, потому что фраза прозвучала обвиняюще.– Могла.Почему же она так не сделала?– У меня есть равиоли, их на двоих хватит, – медленно проговорил Хит, пробуя почву.Кэсси колебалась. Они вроде сделали уже много шагов навстречу друг к другу, но…– Я ценю ваше предложение, но мне надо ехать, – ответила она.Ну вот, он неправильно ее понял, и его отчаяние только усилилось.– Я просто предложил.– Спасибо. – Кэсси вышла из кухни.Хит последовал за ней. И без того скверное настроение стало еще мрачнее. Он не мог понять, почему она приехала, если могла позвонить. Притом, что она даже не пообедала с ним.Кэсси остановилась у порога и ждала, давая ему шанс что-то сказать. Хит молчал. Тогда она открыла дверь и вышла.– Простите. – Кэсси направлялась к своей машине.– За что?– За то, что побеспокоила вас.Хит молча наблюдал, как она уходит, шаг даже быстрее, чем обычно. Он удивлялся своим чувствам. Раньше его никогда не влекло к женщине, которую он видел второй раз в жизни. Он знал Мэри-Энн долгие месяцы, прежде чем они начали встречаться. Ева не была для него загадкой, она почти год приходила к нему с документами. Но Кэсси…Хит вернулся в дом, поужинал в одиночестве и отправился к себе в кабинет. Время тянулось бесконечно медленно. Наступила полночь. Хит боролся со сном. Один удар часов… Два удара…Хит проснулся весь в поту, пытаясь отдышаться. Ему опять приснился Кайл. Он плакал и кричал: «Папа, папа!»Вдруг Хит понял, что плач ребенка ему не приснился. Он слышал его на самом деле. Он вскочил и ударился головой о книжную полку.Снова плач… Нет, это звонок в дверь. Хит помочил головой, чтобы окончательно проснуться, и посмотрел на часы. Четыре тридцать пять. Он заснул за рабочим столом.Снова раздался звонок. Хит выбежал из кабинета и поспешил по лестнице вниз. Он посмотрел в длинную панель рядом с дверью. Ева. С ребенком на руках. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Хит рывком распахнул дверь. Взглянул на сверток в ее руках, потом посмотрел на Еву. Пустые глаза. Волосы повисли сосульками. Еще ярче выступили веснушки.– Входи. – Он пропустил Еву и поднял сумку с пеленками, которую она поставила на землю рядом с собой.Хит провел девушку в гостиную. Он молча ждал, зная, что нельзя подталкивать ее, требуя информацию. А ему хотелось орать: где ты была? Ты чуть с ума меня не свела!– Мальчик, – сказала Ева.Торнадо эмоций, закрутившихся в нем, быстро и яростно разрушило стены отчаяния, которые он строил последние годы. Одним гигантским поворотом уничтожило неуверенность и нежелание жить.Мальчик. Сын.– Хочешь подержать его? – торжественно спросила Ева.– Да. – Хит вытер руки о джинсы и потянулся к младенцу.Одеяло спало с его крошечного личика. Хит первый раз видел своего сына. Мальчик морщился, надувал губы и изгибал спинку. Но глаза не открыл. У него оказались темные волосы и нежное розовое лицо. Хит тихонько провел пальцем по этому лицу, и у него повлажнели глаза.– Он само совершенство. – Хит взял руку Евы. – Спасибо тебе.Она долго смотрела на него, потом вздернула подбородок.– Хочешь его?– Конечно, я хочу его. Я все время говорил тебе об этом.– Я имею в виду, – она высвободила руку, – хочешь ли ты держать его у себя? Всегда?– Что? – Сердце Хита чуть не вырвалось наружу.– Если хочешь, я оставлю его здесь, с тобой.– Почему?– Так ты хочешь или не хочешь?Хит пытался понять, почему она это делает. Почему она решила бросить сына? Послеродовая депрессия? Если так, то Ева, несомненно, вернется и потребует назад своего ребенка. А вдруг…– Хочу, – просто ответил он.– Сколько ты готов заплатить за него?Хита словно током ударило. Она продает мальчика? Он совершенно не знал ее. Только сейчас он понял, что никогда не знал и не понимал ее.Мой ребенок стоит всех сокровищ мира.Как он мог выразить в деньгах ценность собственного сына?– Прямо сейчас я могу выписать тебе чек на десять тысяч долларов. Если ты хочешь больше, придется подождать, пока в понедельник откроется банк.– Я возьму чек.Хит колебался. Так мало? Она знала, что он может заплатить гораздо больше. Что-то здесь не так. Но когда он взглянул на сына, эта мысль исчезла.– Ты напишешь мне расписку, что полная опека над ним переходит ко мне? – Вряд ли этот документ примут в суде, но это лучше, чем ничего.– Конечно, почему нет?Хит собирался передать сына в руки Евы и сходить за бумагой и ручкой, но понял, что уже не может отпустить его.– Пойдем в кабинет. Там все есть.Он диктовал, Ева писала. Потом Хит выписал чек и протянул ей.– Ты дала ему имя?– Нет.– Когда он родился?– Вчера.– Вчера? Значит, вы не были в роддоме?– Не были. – Ева направилась к двери кабинета. Безучастный взгляд, пепельное лицо, подгибающиеся ноги.– Ева, – он тронул ее за плечо. – Тебе надо отдохнуть. Оставайся здесь. Поспи немного. Поешь.– Не могу. – Ее взгляд остановился на младенце, и выражение лица изменилось, но через секунду она понурилась и заспешила прочь. Потом широко распахнула парадную дверь и выбежала на улицу.– Подожди! – крикнул Хит, но Ева не остановилась.Он плотнее завернул сына в одеяло и вышел за ней во двор.– Как я могу связаться с тобой?– В сумке для пеленок бутылка. Ее надо подогреть. – Она села в машину, захлопнула дверь и уехала, не сказав больше ни слова.Хит стоял во дворе, пока не затих шум мотора, потом вернулся в дом. Младенец запищал. Хит убрал одеяло с его лица и стоял в холле, уставясь на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35